СССР. Зловещие тайны великой эпохи

Именно 21 декабря 1925 года, когда прозвучала эта речь Каменева на съезде, определились еще два кровных врага Сталина - Зиновьев и Каменев, против которых он начнет вести непримиримую борьбу. И Кирова это коснется впрямую, потому что через год он станет первым лицом в логове зиновьевцев, так долгое время Сталин будет называть Ленинград и ненавидеть этот город. После Зиновьева и Каменева очередь за Бухариным, а с ним его друзей Рыкова и Томского. А потом и черед последнего ленинского протеже - Пятакова, который, впрочем, не стал бороться за лидерство в партии, но Сталин уберет всех, кто входил в первый эшелон большевистской партии, пощадив, пожалуй, только женщин-революционерок. Он не считал их своими конкурентами. И, разбив всех остальных претендентов на партийный трон, Сталин пришел как победитель на XVII съезд ВКП(б), заявив: «Бить некого». Но он, как бывший боевик, давно исповедовал другую формулу: «Лучший враг - это мертвый враг», поэтому, оттеснив соперников от власти, он прекрасно понимал, что они будут внимательно следить за всеми действиями и любую ошибку, любой его промах постараются использовать в своих целях. Эти враги ему нужны были мертвыми, но как с ними расправиться, как казнить, какую найти причину - вот что занимало его ум, ради этого он и «сбивал» свою команду. И Киров, как его ставленник, ему был необходим.

Кроме Сталина у Кирова еще один друг - Серго Орджоникидзе. Сталин и его привел на вершину власти, сделав членом Политбюро и наркомом тяжелой промышленности одной из ведущих отраслей советской экономики. До 1932 года Киров как бы в тени дружбы Серго и Кобы, это была одна из партийных кличек террориста Иосифа Джугашвили. 13 июня 1907 года в 10.30 утра в центре Тифлиса бомба искорежила фаэтон, перевозивший банковские деньги, началась пальба, вылетел бесстрашный Коба со своими боевиками, захватив в один момент 350 тысяч рублей. Через две недели они были переправлены Ленину в Париж. Но вождь мирового пролетариата, поощрявший такие акции, этой кругленькой суммой воспользоваться не сумел: купюры были достоинством в 500 рублей, и царское правительство тотчас проинформировало все мировые банки об их захвате. Но осталось восхищение Ленина отвагой Кобы и боязнь доверять этому боевику партийный корабль. Ленин предчувствовал, что Сталин быстро взметнет на нем пиратский стяг и утвердит свои кровавые пиратские законы, что, впрочем, и случилось.

Серго Орджоникидзе боевиком не был, но пламенным революционером родился. Потом в биографиях всех не репрессированных вождей этот факт обязательно будет отмечаться, из чего даже возникла крылатая фраза: «Революционерами не становятся, революционерами рождаются».

Коба и Серго были оба родом с Кавказа, оба рано пришли в революцию, Серго Орджоникидзе хорошо знал и ценил Ленин, наконец, оба к тому времени жили в Москве, Киров же появлялся там наездами. Но в 1932 году, в ночь с 7 на 8 ноября, кончает самоубийством жена Сталина Надежда Аллилуева. По одной из версий, Сталин застрелил ее сам. Отношения между ними складывались весьма просто. Грубость и хамство оскорбляли гордую и самолюбивую Надежду Сергеевну, но не последним обстоятельством в ее смерти стало и то, что она сознавала всю губительную роль Сталина в уничтожении русского крестьянства, в том кошмарном голоде, который продолжался три года, с 1930 по 1933 год, и особенно жестоко проявился в Поволжье и на Украине.

Эта смерть, похожая на вызов, подкосила Сталина. И тут появился Киров, ласковый, с сиянием голубых глаз, искренний и заботливый. И Сталин, как ребенок, потянулся к нему. Он уже

ревновал его к Орджоникидзе. Теперь в каждый приезд Кирова в Москву он живет на квартире Сталина, последний доверяет ему самые личные интимные тайны, они вместе ходят в баню, лишь перед Кировым Сталин не стесняется обнажаться, показывать уродливую сохнущую левую руку. Они становятся как братья, Киров, бывая на охоте в Луге, под Ленинградом, не забывает каждый раз посылать Кобе - это старая партийная кличка Сталина - охотничьи трофеи, Сталин, уезжая на море, зазывает туда Кирова. Они вместе купаются, загорают и говорят. Говорят обо всем, что приходит в голову.

На своей книге, подаренной Кирову, Сталин пишет такие слова: «Другу моему и брату любимому». Сталин радуется, видя, как Киров играет с его дочерью Светланой. У Кирова нет детей, и Сталин сочувствует ему, каждый раз подталкивая Светлану: «Иди поиграй с дядей Сережей». Киров любит Кобу. Коба любит Кирова. Идиллия.