СССР. Зловещие тайны великой эпохи

Но любая идиллия длится недолго. Киров, поддерживая свое реноме в Ленинграде как справедливого и разумного политика, не дает Сталину расправиться с приспешниками Зиновьева. Списки их уже готовы, ОГПУ - НКВД готово арестовать этих людей, но многие из них не члены партии, но действующие депутаты, члены райкомов и горкома, и требуется виза Кирова на постановлении о их аресте. Но Киров некоторых их знает хорошо и постановления не подписывает. Сталин раздражен, он не привык, что кто-то не подчиняется его распоряжениям. Будь на месте Кирова другой человек, Сталин бы нашел способ, как его заставить, но тут Киров, его друг. Все начинается с того, что после избрания Сергея Мироновича секретарем ЦК он просит разрешения задержаться на год в Ленинграде. Сталин недоволен. Он устал от того, что Ленинград все время живет в каком-то автономном режиме - то при Зиновьеве, то при Кирове, и, чтобы произвести, к примеру, чистку в Ленинграде, надо испрашивать разрешение у Кирова.

Сталин привел его к вершинам власти, но оказалось, что Киров не такой уж ручной и вовсе не «средний болван», как отзывался о нем Троцкий. У Кирова есть характер. Он и на Политбюро уже нередко идет вразрез с мнением Сталина, но это не конфликт, как пишут многие историки, стараясь мотивировать старую версию о том, что Сталин убил Кирова. В свое время эта версия очень нужна была Хрущеву, который, разоблачая культ личности Сталина, очень хотел представить его неким зловещим монстром. Но вот монстр умер, и дальше все хорошо. Монстром была сама система, придуманная Лениным, а Сталин был лишь примерным ленинцем, не более.

Почти полтора месяца Киров по приглашению Сталина летом 1934 года живет на сталинской даче в Сочи. Они обсуждают конспект будущего учебника по истории СССР, пишут свои замечания, купаются, отдыхают.

Все замечательно между двумя вождями, если судить по письмам Кирова к жене, Марии Львовне Маркус. Его только мучает испепеляющая жара и духота. В сентябре Киров, подобно остальным членам Политбюро, уезжает в Казахстан, занимается вопросами хлебозаготовок, в начале октября он возвращается в Ленинград и часто ездит в Москву на заседания Политбюро. Между ним и Сталиным нормальные дружеские отношения. Стоит отметить еще одну сталинскую черту: чрезвычайную осторожность в подготовке репрессивных актов по отношению к видным членам партии. Когда убили Кирова, на лице Сталина видели слезы, и все отмечали неподдельную искренность его переживаний.

Сегодня мы должны констатировать, что долгое время существовавшая версия о причастности Сталина к убийству Кирова, вошедшая в учебники по истории и научные труды, не выдерживает серьезной критики. Сталин не хотел смерти Кирова. В начале 1925 года Киров переезжал на работу в Москву. Во главе ленинградской партийной организации должен был встать тот же Андрей Жданов, человек удобный для Сталина, и при нем Коба намеревался произвести большую чистку Ленинграда от зиновьевцев, а через них добраться и до самого Зиновьева. Под пытками его приспешники насочиняют на него столько компромата, что с лихвой хватит отправить его с Каменевым в Сибирь лет на пятнадцать, а там смерть сама сыщется. Так, возможно, планировал Сталин, списки Зиновьевцев были составлены, но Киров тормозил их аресты, вот Коба и торопился сменить его Ждановым. Но чтобы убить своего лучшего друга и тем самым развязать себе руки для репрессий - это уж чересчур. Чекист А. Орлов, бежавший на Запад в 1938-м и сочинивший эту историю, пользовался для этого слухами и домыслами, ибо его в 1934-м в Союзе попросту не было. А Никите Хрущеву, помимо развенчания культа Сталина, еще очень хотелось отомстить Кобе за все двадцать лет унижений, за то, что заставлял его арестовывать, уничтожать невинных людей, плясать гопака на даче, лизоблюдствовать и восторгаться этим уродливым карликом. Ему очень хотелось, чтобы Сталин предстал в глазах потомков законченным изувером, убившим своего лучшего друга. Но чего не было, того не было. Безусловно, от этого чище и светлее сталинский облик не становится, но ради исторической правды следует наконец-то сказать: к смерти Кирова Сталин не причастен. Он еще не созрел в 1934 году для такого злодейства.

Киров и Сталин

Любовный треугольник