Стадион

— Ну… ну, я не знаю, почему! Вот вы, советские люди, всегда во всем уверены; уверены, что если человек поступит в институт, то обязательно закончит его. Вы взялись завоевать мировые рекорды — и завоюете, взялись строить коммунизм — и построите…

— А разве ты не уверена, что у вас будет коммунизм? — спросила Ирина.

— Нет, в этом большом я тоже совершенно уверена. Ну, так как же, идти мне замуж за Керекеша или подождать?

Все весело, громко захохотали.

— Нечего ждать! Если любишь, выходи замуж — и все, — категорически заявила Ирина, — а бояться, что не закончишь институт или, скажем, есть будет нечего, нам теперь не приходится.

— Ну хорошо, — согласилась Илона. — Я выйду замуж. Ну, а жить где — у него или у нас?

У девушки оказалось множество вопросов, и на все Ирина с Ниной должны были дать ответ. Долго продолжался разговор, долго блуждал по коридорам отеля «Адлон» Шандор Керекеш, не находя себе места, — < Илона исчезла!

— Где твоя сестра? — грозно спросил он Тибора, встретив его в коридоре.

— Сидит у Нины Сокол, — ответил тот. — Решают, выходить ей за тебя, дурака, замуж или, принимая во внимание твой растерянный вид, отказать начисто.

Тибор был весело возбужден — до семи часов оставался только час. В семь на перрон выйдет Эрика. А минуты тянутся удивительно медленно.

Идти было еще рано, но Тибору не терпелось. В половине седьмого он, как семафор, возвышался на перроне, оглядывая поезда. Один, другой — ее нет! Уже семь. Значит, она опаздывает. А если совсем не приедет? Мало ли что может ей помешать!

При этой мысли он затрепетал. Остановился еще один поезд — ее нет. Должно быть, что–нибудь случилось.

— Тибор! — раздался вдруг за его спиной голос Эрики. — Тибор!

Он обернулся и, мгновенно забыв все свои тревоги и волнения, схватил девушку в объятия.

— Что ты делаешь, Тибор, тут же люди! — со счастливым смехом вырывалась Эрика.

— Ну и пусть люди! — все на свете ему было сейчас безразлично. — Идем, идем отсюда! — Он схватил ее за руку, и они побежали вниз по лестнице, к такси.

— «Адлон–отель», — сказал Тибор, захлопывая дверцу машины.

Ему показалось, что они ехали всего одну секунду —» двинулись и сейчас же остановились. Тибор первым выпрыгнул на тротуар.

— А теперь рассказывай, — не то попросил, не то приказал Тибор, когда они сели в углу холла, за громадной пальмой.

— Мне нечего рассказывать, Тибор. Что ты хочешь знать?

— Расскажи о твоей жизни в Америке, обо всем…

— А я хочу говорить только о тебе. В Америку я не вернусь. Да, не вернусь, хоть бы мне пришлось за это сесть в тюрьму. Тут я по крайней мере буду знать, на сколько лет меня посадили, а там хуже, чем в тюрьме, и не знаешь, сколько времени это будет продолжаться.

— Это будет продолжаться, пока ты сможешь ставить рекорды.

— Знаю. Видела там спортсменов, вышедших в тираж. Как выжатые лимоны, голодные, несчастные, без работы! Нет, я туда не вернусь.

И вдруг она вспомнила о своем участии в махинациях Шиллинга, запнулась и покраснела.

— Ты что, дорогая?

— Нет, ничего. Мелочь… Ты очень скучал обо мне?

Безумно! Я просто не знал, что делать там, на перроне.

— Я тоже скучала… очень скучала.

Они украдкой поцеловались. Через холл, не заметив их, прошел Шандор Керекеш.

— Пойдем ко мне, — сказал Тибор, — тут даже поговорить не дадут.

— Идем.

Тибор жил в одном номере с Илоной, но сестры в комнате не было. Немного говорили они с Эрикой в первые минуты. Наконец девушка нежно отстранилась от любимого.

— Подожди, — сказала она, — нацеловаться мы еще успеем. Я должна сказать тебе что–то очень важное, но ты поклянись, что не выдашь меня.

Тибор, дурачась, встал на одно колено и поднял руку вверх:

— Клянусь!

— Нет, я не шучу, милый. Мне необходимо с тобой посоветоваться. Там, в холле, я не могла говорить — слишком много людей вокруг.

— Так ты еще никогда со мною не говорила.

— Это правда. Понимаешь, сейчас мне предстоит принять очень важное решение. Надо определить, как пойдет дальше моя жизнь. Иначе жить вообще невозможно. Решать я буду не сию минуту, но обязательно здесь, в Берлине. Ты мне поможешь?

— С радостью.

— Ну, так вот… Сначала одно небольшое, но очень важное предупреждение. Шиллинг привез на игры команду баскетболистов. Между прочим, большинство из них действительно студенты, а все остальные в нашей команде даже не очень хорошо представляют себе, что такое колледж. Но Шиллинг не совсем уверен в их победе и поэтому притащил с собою Джилькса.

— А это кто такой?

— В нашей команде он играет двойную роль. Он наверняка агент Федерального бюро расследования', но агент не умный, и все сразу его раскусили. А вторая его специальность–профессиональный костолом. Я все разузнала. Он прошел специальную тренировку и выводит самых опасных противников из строя так ловко, что никакой судья не может придраться. Я хочу, чтобы ты предупредил русских. Я ненавижу этот спорт, где все основано на мошенничестве. Я достаточно насмотрелась в богоспасаемой Америке. Хватит с меня.

— Что–то не очень я верю в это костоломство, — усомнился Тибор.