Стаи хищников в сфере экономики

Сотрудники УОП принимали меры по снижению криминогенной напряженности в регионе. Проводили мероприятия по срыву так называемых «стрелок», «разборок» между различными группировками, которые зачастую заканчивались перестрелкой. От них страдали и невинные люди. В результате задержания и обысков, как правило, у некоторых находили огнестрельное оружие, и их привлекали к уголовной ответственности. «Зубовские» оружие на подобные мероприятия с собой не брали, а привозили его на автомашине скорой помощи. Не вызывая подозрения у конкурентов, парковались рядом с местом встречи. В случае необходимости в руках у них оказывалось огнестрельное оружие, которое использовалось по назначению.

Однажды трое членов бандформирования ехали в «Мерседесе» по одной из центральных улиц города и, по всей видимости, куда-то спешили. В это время впереди, не нарушая правил, двигался внедорожник, который они никак не могли обогнать. Сигналили, светили фарами, бесполезно. Внедорожник продолжал ехать, не превышая скорости, в левом ряду. Выбрав удобный момент, водитель «Мерседеса» обогнал его, перестроился в левый ряд и резко затормозил. Мужчина, находившийся за рулем внедорожника, нажал на тормоз, но тяжелая машина остановилась не сразу и бампером разбила у «Мерседеса» задний фонарь. Увидев выходивших из машины троих молодых людей с лицами, не обезображенными интеллектом, выкрикивающих нецензурную брань, на всякий случай сунул руку под куртку, ощутив холодок металла, успокоился.

— Мужик, ну ты попал на бабки. Знаешь, сколько стоит такая фара в сборе и ремонт машины? Не меньше трех тысяч долларов, — сказал водитель «Мерседеса», не дожидаясь ответа.

— Вы же сами подрезали мой джип, и я не успел затормозить, вот и произошло столкновение, — сказал водитель внедорожника.

— Ты, падла, почему не пропускал нашу машину? Мы же сигналили. В любом случае ГИБДД признает тебя виновным. Ты въехал в заднюю часть нашей машины. Короче, делаем так. Сейчас платишь нам три штуки зеленых, и мы разъезжаемся.

— У меня нет с собой таких денег, и потом, разбитая фара стоит гораздо дешевле. Давайте заедем в сервис и там узнаем, в какую сумму обойдется ремонт.

— Это будет плата и за причиненный моральный ущерб. Звони своим родственникам, друзьям, пусть деньги привозят сейчас или тебе мало не покажется, — вмешался в разговор, по всей видимости, старший.

Вызывать и дожидаться ДПС они не собирались, так как привыкли разбираться сами. Водитель внедорожника отошел от троицы в сторону и набрал номер телефона:

— Игорь, я попал в ДТП на Саянской улице, напротив торгового центра, ребята требуют за разбитую фару три тысячи долларов. Возьми с собой на всякий случай пять штук и приезжай, — разговор велся с некоторой зашифровкой.

— Понял, сейчас выезжаем.

— За полчаса успеют деньги привезти? Если нет, поедешь с нами, — сказал старший.

— Не переживайте, деньги привезут раньше, наш офис здесь недалеко.

Спустя примерно двадцать минут за джипом остановился с затемненными стеклами микроавтобус.

— Вот и друзья приехали, как обещал, — сказал водитель джипа.

Молодые люди направились к микроавтобусу. В это время оттуда выскочили с масками на лице пять вооруженных бойцов СОБРа и заставили их положить руки на стоявший радом внедорожник. Началась обычная процедура досмотра. «Зубовские» в привычной для них ситуации никак не ожидали такого поворота и были в полной растерянности. К ним подошел водитель джипа и представился:

— Начальник СОБРа подполковник Верещагин. Так сколько, говорите, стоит разбитая фара в сборе?

— Мы же не знали, с кем имеем дело, — сказал старший.

— С другими наверняка поступаете более нагло? Если целому подполковнику угрожали?

— Вы же не представились.

— Извините. Не успел. Грузите всех, в управлении разберемся, а заодно и познакомимся, — сказал Верещагин.

Ликвидация кровавой пермской группировки началась с того момента, когда Максим Казанцев, генеральный директор коммерческой структуры «Каскад», поставлявшей из Сингапура компьютерную технику, в течение двух дней не появлялся ни дома, ни на работе. Жена вместе с его партнерами забили тревогу и принялись искать пропавшего директора через знакомых, подруг. Но никто не знал, где он находится. Спустя три дня обратились в территориальный отдел милиции. Там внимательно выслушали, приняли заявление, но действенных мер, по-видимому принимать не собирались. В то время подобные случаи не были редкостью и зачастую имели бытовой характер.

Вечером Нещадимову, старшему оперуполномоченному по особо важным делам девятого отдела ГУОП, позвонил бывший коллега Валентин:

— Здравствуй, есть пара минут?

— Да, есть, говори.

— Сегодня мой знакомый Артем по электронной почте получил странное сообщение от школьного товарища, директора коммерческой структуры, в которой они работают.

— В чем заключается его странность?

— Дело в том, что прошло более трех суток, как этот директор пропал, не появляется ни дома, ни на работе. Текст сообщения следующий. «Меня удерживают на квартире в районе Люблино, требуют перевести два миллиона долларов из Сингапура, помоги. Мне не отвечай».