Стая

– Пойдем, – сказала она прилипале. – Она покинула стену мурен и поплыла по поверхности к протоке, где Лонги устроили туалет. Был отлив. Дельфины занимались своими делами, но, завидев Эа, сочувственно пощелкали и уплыли, извинившись. Эа не скрывала своего унижения, она высоко держала голову над водой, пока прилипало насыщался фекалиями.

«Храни свой секрет». Итак, мурены знали, что манты посещали лагуну. Эа думала о том, что еще они могли знать и почему Лонги никогда не общались с муренами. Наверное, и другие существа что-то знали, не могут же Лонги знать все. Она почувствовала, как прилипало пытается влезть к ней в сознание, и отключила мысли, сосредоточившись на том, что происходило с ней сейчас. А что происходило? Она плавает в туалете с присосавшимся к лицу паразитом. Надо избавляться от него, чего бы ей это ни стоило. Тут ей пришла в голову мысль.

– Ты никогда этого не сделаешь, – хрипло прокомментировал прилипало, продолжая жевать. – Ты даже два раза повернуться не можешь.

Прыжок с двойным поворотом Эа делала не раз. Она хотела возразить, но предпочла промолчать. Чем меньше будет знать эта мерзкая тварь, тем больше у нее преимуществ. Вот наконец настоящая причина участвовать в ритуале Исхода. Она подождет и найдет момент.

11 Remora Remora

– Знаешь, милая, если хочешь морить себя голодом, пожалуйста. Только наказываешь ты прежде всего себя. Ты вторую ночь отказываешься выходить на охоту! Интересно, что по этому поводу думает стая? Такая сильная охотница могла бы и помочь. Не волнуйся, я тебя отмажу. А что? Хороший момент, чтобы обсудить кое-какие идеи. Я уже говорил, «паразит» – это неправильное слово. Мы, прилипалы, известные космополиты, но главная наша суть в том, что мы комменсалы, то есть «сотрапезники». А это значит, что выгоду получают обе стороны. Но пока ты не допустишь меня в свою жизнь, пользы от нашего союза тебе не будет. Я побуду с тобой, во всяком случае, пока не найду кого-нибудь получше. Я тебе заранее благодарен за понимание. Только не думай, что тебе удастся что-нибудь утаить от меня. Я за тобой слежу. Рано или поздно ты мне все расскажешь. Тебе же лучше. Почувствуешь облегчение, точно. Ты молодая, и у нас с тобой все сложится замечательно. Особенно теперь, когда ты уйдешь от своей властолюбивой мамаши. Я буду думать, а ты – делать.

Итак, ты у меня первое млекопитающее, так что давай проясним некоторые вещи. Хочу, чтобы ты поняла, ты и весь твой народ. Я же знаю, вы увлекаетесь всеми этими родственными связями, так вот: когда один из нас поселяется на вас, это честь. Да, именно честь. Потому что мы принимаем вас в свое общество. Все, чего мы хотим от вас, это неспешные прогулки и обед вовремя, причем нам годятся любые объедки, даже отходы вашей жизнедеятельности. Зато мы будем ценить все ваши тайные постыдные мысли и неприятные привычки! Мы принимаем вас целиком, нам все нравится, чем чуднее, тем лучше. На свете очень мало такого, чего мы не сможем переварить. И не думай ты о том, как это воспримет стая, нечего забивать голову подобными глупостями. Для меня ты – всё. Между прочим, я в любой момент дам тебе совет насчет питания и здоровья, потому что мы ближе к вам, чем кто бы то ни было. Я не позволю тебе болеть и всегда помогу, если что.

А еще я могу дать совет по части отношений. Твое тело не лжет, и скоро я смогу точно узнать, что ты чувствуешь и кто тебе нравится. Такой обязательно появится. Чувства будут потихоньку зарождаться у тебя в голове, пока ты спишь. Да знаю я, что вы спите не совсем, то и дело переключаетесь с одного полушария на другое. Не пойму, зачем вам это нужно. Если бы это было полезно, все бы так делали. А больше никто так не делает. Мы, прилипалы, знаем. Мы заботимся о наших хозяевах. Но в этом мире на благодарность рассчитывать не приходится.

Надеюсь, со временем ты научишься меня ценить, а твой народ перестанет думать, что вы – альфа и омега океана. Настоящее начало – это как раз признание своего комменсала. И не беспокойся, я послежу за твоим языком. Вы, млекопитающие, иногда теряете уверенность, а мы нет, мы просто держимся крепче. Нас еще будут уважать. Мы такой же древний народ, как и вы. Ну и что, что у нас нет исконной родины, что мы не шатаемся туда-сюда на нерест, – это еще не значит, что у нас нет никакой культуры. Ты еще удивишься, когда познакомишься с ней. Для вас мы все на одно лицо, а это вовсе не так. Вы небось тоже думаете, что любой кальмар или рыбешка, которую вы заглатываете, ничем не отличается от остальных? Я бы тебе рассказал, только ты слушать не захочешь. Ты такая же жестокая, как и все остальные. Да ладно, я тебя не осуждаю.