Стая

Плюнуть на все и вернуться в Питер? Очень бы хотелось, но… Джазмен будет продолжать свои утренние развлечения, а невидимый миру конвейер будет бесперебойно действовать, поставляя детские органы в европейские клиники. И никто из гуманно-озабоченных общечеловеков не задумается, откуда берется специфичный товар. Зато задумаются люди из Департамента охранной полиции, задумаются над простым вопросом: кто устранил Райниса? И очень быстро выйдут на Макса.

Что делать, он не знал. Стратегическое планирование не было сильной стороной Макса. Он мог быстро и грамотно продумать методы решения поставленной задачи, а затем исполнить задуманное, – действуя без сомнений и колебаний. Но для карьеры воина-одиночки Макс подходил мало.

«Был бы тут Танцор, он бы точно что-нибудь изобрел…» – подумал Макс. Провернул бы изящную комбинацию, и коллеги Райниса ввязались бы в драку с орлами Джазмена, а мы бы наблюдали со стороны, чтобы прикончить истекающих кровью победителей…

Танцора рядом не было. И не было Прапорщика. Макс был один.

…Машина подъехала бесшумно, и в окно Макс выглянул, только услышав, как хлопнула её дверь.

У ограды участка стоял знакомый черный джип. Человек, зашедший в калитку и шагающий к дому, тоже оказался знакомым. Среднего роста, сильно загорелый мужчина лет сорока. Широченные плечи, объемистый животик, пудовые кулаки.

Крымарь, правая рука Джазмена.

Глава шестая. Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним

Тогда я стал думать, как взяться за это дело, и перебрал в уме много всяких способов; и наконец остановился на одном, самом подходящем.

1.

– Вы ошиблись, Игорь. На Таллинское шоссе надо было свернуть направо. А так мы попадем в лучше случае на Киевское…

Граев поморщился. Во-первых, имя Игорь, стоявшее в нынешних документах, резало ему слух. А во-вторых, – он не любил советов от дилетантов.

– Вы, наверное, не раз туда ездили? За эти пять дней? Хорошо дорогу изучили?

Людмила кивнула.

– Значит, и другие могли ваш маршрут вычислить. Машину мою тоже на Третьей Советской могли запомнить. Форму и полосатую палку раздобыть не проблема. Остановят, попросят выйти… На Таллиннском и настоящих гибэдэдешников полно, поди разберись. Если не остановиться, проскочить мимо настоящих с ветерком, – начнут ловить по всей трассе… Нам это надо? А так мы аккуратненько, по параллельной дороге, через Гатчину и Волосово… Лишних полсотни километров, зато душа спокойна.

Возможно, тон его объяснения оказался слишком сухим и неприязненным. Людмила замолчала и в течение часа не сказала ни слова. Граеву было все равно. Он следил за дорогой – кружное шоссе паршивого качества, на разбитом грузовиками покрытии кое-где виднелись свежие асфальтовые заплаты, но ям и рытвин – гораздо больше. Попутных и встречных машин почти не попадалось, а те, что попадались, подозрений не вызывали.

Гораздо подозрительней было то, что осталось за спиной, в городе. Граев пытался и не мог понять, во что же такое он с лету вляпался.

Пять лет назад он покинул и город, и страну весьма шумно и эффектно: после длившейся почти год облавной охоты на него, в которой приняли участие и родная контора, и весьма далекие от государства структуры, желающие вернуть случайно попавший в руки бывшего сыскаря чемоданчик с деньгами и документами. Граев документы сдуру прочитал – и подписал себе смертный приговор и от тех, и от других. Впрочем, предоставь он заверенную нотариусом справку о полной своей неграмотности, – помогло бы это едва ли. Владельцы чемоданчика были людьми недоверчивыми и признающими лишь один способ обеспечить молчаливость…

Та охота завершилась плачевно для кое-кого из охотников, а Граев оказался за границей с чужими документами и с внешностью, измененной пластической операцией. Документы свет так никогда и не увидели, а теперь вообще потеряли актуальность для кого-либо, кроме исследователей новейшей истории России… Деньги Граев забрал себе без особых угрызений совести, как возмещение морального ущерба.

Теперь он ломал голову: связаны ли утренние события с той давней историей?

С одной стороны, в северной столице осталось достаточно людей, горящих желанием свести с ним счеты пятилетней давности, – без какой-либо выгоды, просто из мести, – и готовых сделать это в любое время, в любом месте и уложив заодно любое количество посторонних людей.

Всё так. Неясно только, почему участие Макса в делах тех дней раскопали только сейчас… Но могли найтись тому причины. И сигнал от Максима мог оказаться ловушкой. Хотя тогда совершенно непонятно, при чем тут Людмила со своей пропавшей дочерью. Гораздо проще устроить засаду в квартире Макса, без стрельбы в оживленных местах…