Стая Тамерлана

Действие на авансцене леса изменилось в мгновение ока — на место полного скорби немого акта пришла круговерть сверхдинамичной борьбы. Рык, вопли, невнятные ругательства, хрипенье смешались в нем.

Алабаи действовали подобно волкам, ворвавшимся в стадо овец. Они не задерживались на ком-то одном, но с бешеной энергией метались от человека к человеку, нанося каждый раз ужасные раны. Не зря говорят, что серые хищники режут скот. Именно режут, а не загрызают. Точно так же собаки резали своих врагов. Укус, мгновенное движение головой, отскок, бросок к новой жертве. Это была древнейшая манера нападения рода собачьих, единственная тактика, способная нанести максимальный урон множеству атакуемых. Сейчас в них в полной мере проявились плоды тамерланова замысла — на первые позиции вышли навыки, привнесенные некогда генами огромного вожака.

Ошеломленные в первые секунды кирасоцы пытались сначала противопоставить разъяренным тварям навыки рукопашного боя. Они размахивали автоматами и винтовками как дубинами, отбивались ногами, но чаще их неверные удары попадали в своих же товарищей. Раздался выстрел. Ему ответил полный страдания и ужаса возглас, совсем не звериный.

Этот вопль оказался поворотным, люди дрогнули, они перестали сопротивляться и побежали. Многие побросали оружие. Но четыре ноги всегда быстрее двух. Собаки не оставили своих приемов. Мощными прыжками они сбивали то одного, то другого человека и тут же устремлялись за следующим. Это был их пир, вершина заложенной в них кровожадности. Если животные способны мечтать, то именно такое побоище могло видеться в радужных снах воспитанникам хромого псаря.

Двое парней уже не могли подняться, они истекали кровью. Остальные спотыкаясь, падая и цепляясь за ветви, пытались выбраться из устроенного в леске за «Свечой» ада.

Вот еще один боец с разорванной рукой и окровавленной шеей рухнул под тяжестью обрушившегося на него Атрека. Он попытался встать, когда пес кинулся к другому, но завалился на бок и, захлёбываясь, закричал тонким бабьим голосом.

Бывший лейтенант Чепурко теперь был единственным не бросившим автомат. Он отступал, отбиваясь прикладом от собак и короткими ругательствами от наваливающейся на него паники. Его искусанное тело вопило от боли, затмевающей разум.

Командир стряхнул очередного нападавшего, разорвавшего ему плечо, поскользнулся и упал на одно колено. Следующего броска он уже не выдержит. Волна безысходной ярости заполонила сознание Чепурко. Он направил оружие в сторону побоища, которое виделось ему сейчас как бордовое марево с дергающимися в нем черными призрачными кляксами, и широким огневым веером окатил проклятое место.

Рухнули двое еще стоящих на ногах товарища.

Смертоносный поток свинца, послушный рукам теряющего силы экс-лейтенанта, прочертил обратную дугу, ниже. Строка пуль неровно прошила вцепившегося в горло одного из упавших Узбоя. И тут же Атрек прыгнул на последнего сопротивляющегося врага, принимая грудью смертельный шквал. Чепурко заметил быструю как всплеск смутную тень слева, всем корпусом резко дернулся к ней.

И почти успел: бок Сари закровавился на лету, но ее клыки уже впились под угол нижней челюсти не желающего сдаваться человека.

* * *

— Телефон-то у нас работает, — сосредоточенно заметил Гридин, безостановочно расхаживающий по комнате все двадцать минут, прошедших со времени общения с Портновым.

— Работает, — подтвердил Мурад. Он сидел на диване и изучал простенький узор коврика на полу.

— А что, если устроить здесь пожар? — спросил Ленька.

— Пожар?! — поднял голову Сафаров.

— Что, опять не то? — с обидой поинтересовался Гридин.

— Почему не то? Пожар, говоришь… это, может, то…

— Ну…

— И позвонить потом, да, вызвать?

— Точно!

— Вот это то, что надо! Это дело! Слушай, а ты далеко пойдешь!

— Если участковый не остановит.

— Или Портнов. Да, это надо попробовать.

* * *

Из приоткрытого кухонного окна квартиры, служащей объектом наблюдения, повалил негустой дымок. Внимательные монтеры немедленно сообщили о непонятных переменах в стане осажденных. Проанализировать новость в достаточной мере Портнов не успел. Развиться его мыслям помешал Семеныч, заместитель по техническим вопросам, расположившийся на заднем сидении штабного автомобиля.

— Никита Петрович, они звонят! — воскликнул заместитель, приподнимая один наушник.

— Куда? — повернулся к нему директор «Кирасы».

— В пожарную охрану!

— Сволочи, блин! Немедленно рассоедини!

Семеныч отдал команду в портативную рацию. Исполнитель рванул проводки, закрепленные на распределительном щите в подъезде.

— Ну, что, успели?

— Адрес они передали. И сказали, что это намеренный поджог.

— Черт! Опять улизнут! — возмутился Портнов и ткнул в бок шофера. — Беги, скажи, пусть взрывают дверь!

О рации, связывающей его с разбросанными вокруг и внутри дома группами, организатор захвата вспомнил, когда гонец отбежал метров на пятьдесят.

— Всем, всем, всем! — объявил он. — Начинаем штурм!

Три небольших взрыва, слившиеся в один, отвалили прилежащую к замку часть косяка и сорвали дверь с петель.