Стая Тамерлана

Тамерлана отпустили на территорию, а остальные занялись делом. Багажник «Вольво» был полон взрывчатки. Расставленные по пути «гиббоны» вполне могли схлопотать лишнюю медальку, задержи они чинно проезжающую мимо постов иномарку. Но им не повезло — алчность на сей раз подкачала. В багажнике лежали и имитационные пакеты, и настоящие серьезные устройства с дистанционным управлением. Увидев чрезмерное изобилие орудий разрушения, Сафаров присвистнул и поинтересовался:

— Ты что, хочешь все это заложить?

— Ну, в общем, да, — ответил Мызин.

— И где ж ты сколько накопал? Этого добра хватит, чтобы поднять на воздух три или четыре таких «Свечи». Я считаю — надо использовать минимум зарядов, но с максимальной пользой. Или ты думаешь, они не осмотрят территорию, как только здесь появятся?

— Еще как осмотрят. Но время у них будет ограничено. В этом и смысл.

— Нет. Давай поставим всего пять-семь пшикалок. Их и найти будет сложней, да и больше просто не надо.

Мызин вскоре убедился в том, что настоящий спец в адских машинках среди них один — Мурад. Им с Гридиным лишь оставалось выполнять его указания. Сафаров не только выбирал наиболее подходящие места для минирования, идеально маскировал заряды, но и уверенно предсказывал, куда направится основная сила взрыва в каждом случае.

— Слушай, ты похож на террориста со стажем, — похвалил Мурада в перерыве Юрий. — Признайся, ты подрывной деятельностью, случайно, не промышляешь? Может ты, вообще, из Алькаиды?

— В человеке все должно быть прекрасно, — ответил Сафаров. — И душа, и тело… и руки из нужного места должны расти. Тогда и бомбу аккуратно поставишь.

— Ух, ты! Он еще и классиков цитирует! Террорист-философ, однако! — восхитился Мызин.

— Он все знает. В «Альфе» служил, где только не бывал, — забыв о договоренности, похвастался за друга Ленька.

— Да? А что ж молчал?

— А ты спрашивал? — укоризненно посмотрел на Гридина Мурад.

Тот досадливо цыкнул языком и потупился.

— Ну, полегчало! — улыбнулся Мызин. — Полегчало! При наличии таких скромных парней наше безнадежное дело и выгореть может! Молодой, а ты, случаем, ничего про себя не скрываешь? Не голубой берет, часом?

— Да не, я что? Я ничего…

— Ну, хоть драться-то умеешь?

— Немного. Занимался карате, ну, чемпионом Москвы был… по кикбоксингу…

— Ничего бригада подобралась, нормальная.

— Натоптать тут надо везде: и в домах, и на улице, — предложил Сафаров.

— Это зачем? — удивился Юрий.

— Они здесь осматриваться будут, все равно наших следов не скрыть. А так, пусть головы поломают: куда ходили, да зачем.

— Да, вообще, логично.

Не принимающий участия в заговорщицких хлопотах, Тамерлан отправился бродить по окрестностям. Он подошел к опустевшим вольерам, поочередно задерживаясь у каждого из них. Его маскообразное некрасивое лицо не меняло выражения, но широкие ноздри учащенно ходили, когда он приближался к очередной клетке. Складывалось впечатление, что хромец посредством обоняния связывается с духами своих детей, некогда жившими здесь.

Потом он углубился в лесок и отыскал большую ель, под которой ожидали они двух посланных на зачистку «Свечи» киллеров. Его прогулка чем-то напоминала путешествие по местам боевой славы. Постояв у дерева, Тамерлан отправился дальше, и безошибочно вышел на место последнего сражения своих воспитанников, после которого в живых осталась лишь раненая Сари. Оттуда он уверенно двинулся точно по следам коричневой собаки, будто ее путь был отмечен на земле специальными вехами. Подойдя к заднему выходу из ресторана, хромец надолго застыл там.

Сумерки расплывчатым серым туманом заволакивали все слои атмосферы. Четкость и стремительность, с которой они надвигались, напоминали отточенные действия хорошо подготовленного захватчика. Вот уже движущиеся люди на дистанции стали восприниматься как неопределенные вертикально перемещающиеся объекты, вроде плывущих над землей столбов, а неподвижные принимали вид теней.

Когда подготовка «Свечи» к визиту Заседина была в основном завершена, Мурад подошел к тени, застывшей у дверей ресторана, и позвал ее за собой. И тут Хромец второй раз в жизни по собственной инициативе обратился к чужому. На этот раз в словесной форме.

— Что ты сказал? — переспросил Сафаров.

Тамерлан совершил движение, напоминающее глотание и воспроизвел почти разборчиво:

— Карети…

— Что за «карети»? — уставился на него Мурад.

— Что он говорит? — поинтересовался оказавшийся рядом Мызин.

— Он сказал: «где карети». Не знаю, что это такое.

— Карети? А не Каретников ли, а?

Хромец кивнул.

* * *

Вот уж не думал Аркадий Николаевич, что Юрка так обнаглеет! Чего угодно мог ждать от него, но только не такого предательства! Нет, такого Заседин от своего ближнего человека ожидать не мог. В голове не укладывалось. Он ради своей никчемной жизни готов уничтожить всю многолетнюю работу, немалая доля которой, надо быть справедливым, принадлежит ему! Порушить колоссальный бизнес! И ведь не врет! Не врет, сука! Аркадий Николаевич это сразу почувствовал.