Стая воспоминаний

Затем рай начался густым цветником, почти непроходимыми дебрями гладиолусов, чьи цветы напоминали старинные граммофоны, или какие-то бархатистые раструбы, или какие-то чашки для крымского воздуха, и все это пиршество живых красок, розовых, алых, кумачовых, свекольных, фиолетовых и даже фиолетово-черных гладиолусов переходило в ботаническое богатство раскинувшегося на холмиках сада, способного в любой месяц лета наполнить подставленные ладони плодами и ягодами: черешней, абрикосами, кизилом, алычой, айвой.

Затем на твердую, бетонированную зноем белесую дорожку ступила дивная птица с атласистыми переливающимися перьями — пламенный петух, который отвернул на сторону апоплексически-кровяной гребень и посмотрел гранатовым зраком.

И вот из маленького, игрушечного каменного домика с мезонином вышли три очаровательные женщины, и Гвоздь замер при виде прекрасной троицы, и терракотовый абрикос, угодивший в оттопыренный кармашек тенниски, не пробудил его. Кажется, и Шапошников, уже знакомый с этими богинями, тоже стоял завороженный, и у Гвоздя мелькнуло в мыслях, что вот двое пилигримов, долго бродивших по свету в поисках блага и каждодневного хлеба, наконец оказались на краю земли, на полуострове, на взморье, в Феодосии, и дальше некуда идти, а можно только плыть, и сейчас откроется им истина.

Долгим ли было это мгновение? Вся жизнь прошла среди людей, огрубленных войной, работой, противостоянием нищете, а также среди тех сытых морд, которые гордились своим умением оставаться в выигрыше даже в самые гиблые для всех годы, и он, привыкнув к завистливому, хитрому или злобному выражению лиц, к опасному огоньку в глазах, к нелепым, глупым разговорам, заставлял себя вовремя отворачиваться от таких лиц или скользить по ним бесстрастным взглядом, зная навсегда, что мир таков и люди таковы, а вот теперь, когда явились перед ним тонколицые смуглые и необычайно одухотворенные южанки, для него словно началась еще одна жизнь, параллельная той, прежней, жизнь, в которой дышали уже прекрасные, ничем не порабощенные люди, — и, значит, очень долгим оказалось это мгновение приятного потрясения. Такими независимыми выглядели три прелестницы, столько ума было в больших черных глазах каждой из них, такая царственная осанка поражала в них, что хотелось верить: веками благородные крови придавали едва заметную смуглость их лицам с правильными и броскими чертами, наделяли грациозностью этих женщин, сохраняя чеканное совершенство древней породы. И хотя у него самого в Жучице оставалась краля жена, да только теперь он мог уловить разницу между шедевром природы и обычной красотой.

Налюбовавшись смуглянками, он отметил гармоническую несхожесть в их возрасте, точно стояли перед ним бабушка, ее дочь и ее взрослая внучка. И вдруг оказалось, что они и в самом деле родственницы: бабушка, ее дочь и ее взрослая внучка. Вдобавок у всех трех, как фамильный пароль, было одно и то же имя: Елена. Они трижды отсалютовали пилигримам: Елена, Елена, Елена! Еленой Георгиевной назвалась пожилая женщина, чья сухая ладонь оказалась столь тепла, будто женщина весь день собирала, повернув ладонь к солнцу, лучи. Еленой Владиславовной представилась богиня средних лет. И Еленой Дмитриевной звонко, точно опорожнив перед этим бокал росы и увлажнив гортань, отрекомендовалась юная красотка в брючках и короткой блузе, составлявших определенно пляжный или просто летний, черноморский ансамбль.

Все это походило на миф, и Гвоздь, охотно принимая сказку, определил звонко-сочный голос младшей Елены так поэтично: словно опорожнила она перед их приходом бокал росы…

Правда, он не сразу догадался, почему столь близкие родственницы наречены одним и тем же именем, а потом, обнаружив, что все три похожи обликом и статью, несмотря на поправки возраста, понял: три Елены — это не бабушка, ее дочь и ее взрослая внучка, а одна и та же женщина в разную пору жизни — в молодости, в зрелые года и на склоне лет. И это его открытие подкрепляло миф.

— А вы из Жучицы? — подсказали ему испытанное начало разговора.

— Вы тоже? — обрадовался он. — Нет, я понимаю: Шапошников сказал… Но мало ли что могло быть? В войну, например, или так, курортники какие-то из Жучицы жили у вас?