Стакан всегда наполовину полон! 10 великих идей о том, как стать счастливым

После аспирантуры я два года проработал в Чикагском университете у Ричарда Шведера, психолога-антрополога, светила в области психологии культуры. Большую часть своих исследований Шведер проводит в индийском городе Бхубанешваре, в штате Орисса на Бенгальском заливе. Бхубанешвар – древний город-храм: старые кварталы выросли вокруг гигантского, роскошно украшенного резьбой храма Лингараджа, выстроенного в VII веке и до сих пор остающегося крупным центром паломничества для индуистов. Исследования морали, которые Шредер проводил и в Бхубанешваре, и в других местах (Shweder et al., 1997), показывают, что когда люди задумываются о морали и нравственности, их моральные представления объединяются в три группы, которые он называет этикой автономии, этикой сообщества и этикой божественности. Когда люди думают и действуют на основании этики автономии, их цель – защитить человека от опасностей и предоставить ему максимум автономии, которой он может пользоваться в своих интересах. Цель мыслей и поступков в рамках этики сообщества – защитить самосознание и целостность групп, семей, компаний и стран, и здесь ценятся добродетели послушания, верности и мудрого руководства. Если же задействуется этика божественности, цель ее – уберечь от деградации божественное начало в каждом из нас, и она приветствует чистый, святой образ жизни, избавленный от моральных загрязнений вроде похоти, ненависти и алчности. Соотношение этих трех этик в разных культурах разное и примерно соответствует осям X, Y и Z на рисунке 9.1. В своей диссертации, посвященной нравственным суждениям в Бразилии и США (Haidt, Koller, and Dias, 1993), я делаю вывод, что образованные американцы из высшего слоя общества, рассуждая о морали, почти всегда опираются на этику автономии, а бразильцы и представители низших общественных классов в обеих культурах гораздо шире задействуют этику сообщества и божественности.

Я решил подробнее изучить этику божественности и в 1993 году на три месяца поехал в Бхубанешвар, чтобы беседовать там со жрецами, монахами и другими специалистами по индуистскому богослужению и практикам. Когда я готовился к поездке, то прочитал все, что мог, об индуизме и антропологии чистоты-нечистоты, в том числе и законы Ману (Законы Ману, 1992), руководство для брахманов (касты жрецов), написанное в I или II веке. Ману учит брахманов, как жить, есть, молиться и взаимодействовать с другими людьми, не забывая о том, что Коттон Мэзер называл «естественными потребностями». В одном отрывке Ману перечисляет, в каком случае жрецу «нельзя даже думать» о чтении священных Вед (писаний):

…при отправлении естественных надобностей, не очистившись после приема пищи, а также участвуя в шраддхе[5]… ни поев мяса, а также пищи, нечистой вследствие рождения [в доме ребенка] … ни при вое шакалов… ни около кладбища… ни надев платье, в котором он был во время сношения с женщиной, ни получив что-либо при шраддхе… ни тотчас после еды, ни при плохом пищеварении, ни после рвоты, ни во время отрыжки… ни когда кровь течет из членов тела, ни когда он ранен оружием.

Законы Ману, 1992, гл. IV, 109–122.

Это совершенно потрясающий отрывок: в нем перечислены все категории отвращения, которые изучали мы с Розином и Макколи – пища, продукты жизнедеятельности, животные, секс, смерть, нарушения телесной оболочки и гигиена. Ману говорит, что присутствие в сознании священных Вед несовместимо с загрязнением тела любым источником отвращения (о том, что люди – «прирожденные дуалисты» и держат душу и тело порознь, см. Bloom, 2004). Божественное и отвратительное нельзя смешивать ни при каких обстоятельствах.