Сталь

К моему страху, мы еще около получаса кружим над аэропортом из-за загруженности воздушного пространства, как сообщает командир в салон твердым и спокойным голосом. Их этому в летных школах учат? Жаль, что это не работает, потому как даже после полета я ощущаю себя будто в тумане — бреду через зал, заплетаясь в ногах, не вижу куда. Я не слышу, как Егор зовет меня, поэтому он хватает мой локоть и просто направляет в нужную сторону. Что-то бурчит про то, что мы не успеем закинуть вещи, потом говорит с кем-то по телефону, а выйдя на улицу, усаживает вместе с собой на заднее сиденье такси.

Наверное, только спустя полчаса пути, когда перед глазами мелькает берег реки и красивые церковные шпили, я перестаю быть пустой оболочкой и понимаю, что я в Москве. Тут же прилипаю к окну, потому что дальше Южного я, кроме моря и Питера, никуда толком и не ездила. А сейчас я в столице, где, кстати сказать, живет Нелли, которая каждый месяц зовет меня в гости.

— Все, дальше не проеду, — слышу я водителя, остановившегося перед шлагбаумом.

— И на том спасибо. Выходим.

Что? Я на инстинктах хватаю сумку и следую за Егором, а затем ежусь от холода под пронзительным порывом ветра — здесь явно прохладнее, чем на юге, но я об этом, конечно, не подумала.

Зато белье взяла с собой.

Я ненавижу мой внутренний голос.

Задираю голову и сразу узнаю это место — это же телебашня! Что мы здесь делаем? Ответа я, как всегда, не получаю, зато уже через пару минут Егор толкает меня к контрольно-пропускному пункту, где, сообщив фамилию, показывает паспорт, а меня называет своим «плюс один».

Я его плюс один. На центральном телевидении России. Боже мой.

Внутри, едва мы заходим, я теряюсь от гула, движения, спешки и толпы. Здесь снуют люди с бесчисленным количеством оборудования, камер, перед которыми я всегда теряюсь. Радио — это другое, там меня никто не видит, а вот перед объективом у меня немеет язык.

После одного звонка Егора встречает женщина, затянутая в строгий костюм и с целой кипой бумаг в руках. Она повторяет, что ему пора спешить к гримеру, потому что церемония награждения начнется через полчаса. Затем к нам приближается несколько человек в летной форме, которые улыбаются Егору и приветствуют его.

В этой суматохе все забывают про меня.

— Вы сможете проводить девушку в зрительный зал? — обращается он к женщине, указав в мою сторону. — Я сам найду дорогу.

— Мы ему все покажем! — наперебой галдят девушки в форме, пока парни лишь молча кивают.

Я уже ненавижу стюардесс, кому они вообще могут нравиться?

— Без проблем, но нужен временный пропуск, — сообщает та, что всеми командует.

— У меня не…

— Вы подавали заявку?

— Я н-не… — заикаюсь, как пятиклассница.

— Вы же сумеете что-то придумать? Мне сказали, вы можете все. — О, я вижу, как Сталь включает свой фирменный шарм.

И три, два, один…

— Конечно, — соглашается женщина и оценивающе смотрит на меня. — Подождите пару минут, я вернусь и подскажу, где вам оставить вещи и… все остальное.

Я нервно сглатываю.

Что-то происходит. Все расходятся в разные стороны по разным делам и, возможно, местам, а я все еще перевариваю информацию и пытаюсь понять, как оказалась здесь, на какой-то закрытой церемонии, куда попасть даже мечтать не смела.

— Егор! — я зову его вслух по имени, по-моему, впервые с нашей встречи у клуба.

Он останавливается, как-то услышав меня в этом невообразимом шуме, и выжидающе смотрит. Парни говорят, что подождут его на лестнице, уводят девушек, тогда Егор возвращается на несколько шагов ко мне и молчит.

Мы оба молчим.

Тридцать один, тридцать два…

— Спасибо тебе. Не могу… я не могу поверить, что ты сделал это для меня. И что тебе правда вручат какие-то медали. Я думала… ну, что ты шутишь.

— Рано благодарить, сначала сделай стоящий репортаж. — Он подмигивает, но глаза остаются серьезными, а потом добавляет тише: — Я ведь обещал.

«Обещаю тебе, Рори. Я всегда сделаю для тебя все, что в моих силах. Ты важнее всего»

У него на лице следы от подушки, и кудряшки примялись на лбу, но он все равно самый прекрасный парень на планете Земля.

— Да, но обещания можно и не сдержать.

Нас разделяет метр или два, только Егору это не мешает: от простого прищура вся моя спина покрывается мурашками. Приятными до слез.

— Я тебе никогда не лгал, — произносит почти плоским тоном, а его слова все равно забиваются под кожу. Намертво, как татуировки в стиле блэкворк.

И их оттуда так просто не сведешь.

Глава 12

Аврора