Сталь

Тристан занёс в дом мою дорожную сумку и наши рюкзаки на тот случай, если вдруг нашу машину попытаются угнать, пока мы отвлечены. Ещё двое суток назад о возможности подобного никто из нас даже не задумался бы. В итоге сумки мы оставили в коридоре у входной двери, но сменную одежду я сразу взяла с собой наверх. Вымывшись, переодевшись, высушив и хорошенько зафиксировав волосы, чтобы они наверняка смогли продержаться без душа ещё несколько суток, я, вроде как, начала чувствовать себя получше. И всё равно я была сильно физически, и психологически измотанной, и крайне голодной. Поэтому, выйдя из ванной комнаты, я не без радости отреагировала на манящий аромат, доносящийся с первого этажа.

Зайдя в гостиную, совмещённую с кухней, я с удовлетворением увидела, что меня никто не ждал, чтобы приступить к приёму пищи, потому как я немного задержалась – увлеклась стоянием под потоками горячей воды и смотрением в одну точку на кафельном полу.

– Где Клэр? – сразу же отметила отсутствие девочки я.

– Я здесь, – раздался откуда-то из недр гостиной детский голос, и в следующую секунду я увидела светловолосую головку, лежащую на диване, откровенно неуклюже повёрнутом, словно его случайно пихнули, а потом забыли вернуть на место. – Я объелась лисом и пудингом, тепель я хотю немножко полежать.

– Ну и славно, – выдохнула я, садясь за уже сервированное место, слева от Гарднера, сидящего во главе стола. – Спасибо, что принял нас, – начала я. В этот же момент я встретилась взглядом с сидящим напротив меня Тристаном. Он был явно недоволен, однако, очевидно, был уже достаточно сыт, чтобы позволять себе неприкрыто-агрессивное поведение.

– Что ты, Теона, ваш приезд для меня в радость, – широко заулыбался Гарднер, и я поверила каждому его слову – было видно, что он действительно рад, что я сама приплелась к нему. – Приятно познакомиться с твоими племянниками. Должно быть, они в восторге от такой молодой тёти.

Я сразу же метнула взгляд в сторону Шнайдера, пытаясь понять, говорит ли он эти слова с подтекстом или ничего не имеет ввиду. Гарднер спокойно разрезал свою рыбу, а вот Тристан стал жевать медленнее. Нет, он ничего такого не имел ввиду, просто попал вслепую. Да и потом, он ведь ничего не мог знать о Тристане, по крайней мере, я ему точно ничего не рассказывала.

– Я думала, что из-за соображений безопасности ты не включаешь свет, – взяв в руки вилку с ножом, решила невозмутимо продолжить я.

– Ты про этот тусклый свет над столом? Шторы занавешены плотно, а эта лампа светит не так уж и ярко, да и в деревне сейчас никого кроме меня и пары-тройки соседей с другой стороны улицы нет. Блуждающие же здесь до сих пор ни разу не объявлялись, так что это безопасно.

– Ты здесь один? – На сей раз Гарднер посмотрел на меня оценивающе. Я не поняла, что именно вызвало этот взгляд, и решила пояснить. – Твои родители?..

– Они остались в Брауншвейге, – только после моего пояснения решительно ответил он.

– Оу… Мне жаль.

– Мне тоже, – невозмутимо продолжил резать рыбу он, и я, наконец, принялась за свою. На тарелке у меня лежал огромный кусок запечённой форели с рисом, рядом стоял бокал с красным вином, в центре стола разместилась нарезка сыров. Как только я начала есть, я сосредоточилась на приёме пищи, поэтому я не особенно вникала в дальнейшее наше с Гарднером общение, а он тем временем продолжал. – Мир слетел с катушек, правда? Я здесь, конечно, один, если не учитывать далматинца, которого мне пришлось запереть в подвале.

– Далматинца? – мне показалось, что мне послышалось.

– Порода собаки такая – далматинец, – в упор посмотрел мне в глаза Гарднер. – Пытался снять стресс после расставания с тобой и в итоге решил завести собаку.

– Понятно, – я снова потеряла интерес и вернулась к пище.

Пригубив вино, я отметила его необычную кислинку и сделала ещё один глоток, чтобы перепроверить. Может быть оно было дешёвым или бутылка была открыта пару дней, поэтому на вкус оно оказалось разочаровательным, но из-за пережитого за последние пару дней я не хотела привередничать с выпивкой, поэтому сделала ещё один глоток.

– Когда я брал собаку из приюта, – из приюта?! И когда это он успел сделаться таким сердобольным? Неужели, расставание со мной его настолько подкосило? – я не знал, что далматинцы бывают весьма агрессивны. Сейчас у этого кабеля начался брачный период, а суки у меня для него нет, так что крыша у мальца, конечно, едет. Пришлось его запереть, чтобы не отгрыз мне ногу.

Ничего себе… И вправду агрессивный пёс ему попался.

Я посмотрела в гостиную и, в просвете между Спиро и Тристаном, увидела лежащую на диване Клэр. Я с удовлетворением отметила, что она начала сопеть. Спящий ребёнок – безопасный ребёнок. Я посмотрела на тарелки парней – они уже почти доели. Я тоже быстро ела.

– Спиро рассказал мне о вашем дяде Беорегарде и о Швейцарии, – так и не дождавшись от меня слов, вдруг решил сменить тему с половой активности своего пса на тему нашей рискованной поездки Гарднер. – Вы и вправду думаете доехать до Швейцарии?