Сталь и пепел. Русский прорыв

– Общий план такой. Сводный воздушно-десантный корпус из трех бригад и отдельных подразделений должен захватить авиабазу Кефлавик. Затем – всю Исландию. Армии у нее нет, но третьего августа в Кефлавике высадились канадцы, пытаются взять ее под защиту. Наши задачи: после захвата объекта обеспечить развертывание там авиационных полков ВВС и ВМС. Также обеспечить прикрытие и охрану комплексов ПВО и позиции противокорабельных ракет. Это поможет нашему флоту эффективно противодействовать многократно превосходящим морским силам НАТО. Еще одна особенность: все снабжение группировки наших войск будет происходить по воздуху, так что придется экономить каждый патрон и каждый сухарь. Это понятно, господа офицеры?

Берлин. Кройцберг. 9 августа

Харон протер слезящийся глаз, убрав от лица бинокль. Почти пять часов на посту, у окна, в загаженном общежитии, громко именуемом местными торчками коммуной хиппи. Это, по европейским меркам, коммуна, по нашим же – обычный грязный притон. Для наркоманов, мелких барыг и городских сумасшедших, считающих себя «неординарными творческими личностями». В подвале этой коммуны ютилась какая-то восточная секта во главе с самозваным гуру, плотно сидевшим на кокаине, как и большинство его адептов.

Напротив была маленькая опрятная мечеть, религиозный центр берлинских шиитов, в основном выходцев из Ирана, но также немногих арабов и пакистанцев. Здесь проповедовал и вел просветительскую деятельность мулла Абу-Барак. Именно тот, на кого указали адвокат Вагнер и доктор Месди, как связующее звено террористического акта в Фюрстенвальде.

Вагнер и Месди, как явствовало из теленовостей и Интернета, погибли в результате несчастного случая. Пожар на вилле покойника Бруно был такой силы, что от потерпевших нашли только обугленные кости. Причину смерти пытались выяснить эксперты, хотя противопожарная служба настаивала на утечке газа с последующим взрывом. Погибшие хорошо знали друг друга, и сам факт их совместного нахождения в доме ни у кого вопросов не вызывал. Кроме имама шиитской мечети. По крайней мере, нервозность муллы была хорошо видна Харону. За сутки, что он следил за Абу-Бараком, тот постоянно крутился, бегал, болтал с кем-то по телефону, орал на прихожан мечети. Короче, здорово напоминал человека, в тощий зад которого воткнули шило. Не иначе переживает за своих поганых дружков, доктора и адвоката, горящих ныне в аду. В Бога Харон не верил, но к существованию ада относился более чем серьезно.

Представить себе рай, где люди бродят в кущах, одетые в легкие белые распашонки, по типу больничных пижам, и ведут философские беседы о сущности бытия, Харон, при всем богатстве фантазии, не мог. Вот ад – другое дело… особенно когда вмажешь из «Шмеля» в подвал с боевиками… Заглянешь потом туда – вот он филиал ада на земле.

Устранив Вагнера и Месди с помощью смертельной инъекции и спалив виллу, группа Харона взяла под колпак муллу – единственную нить, ведущую к организаторам теракта. По-хорошему, Абу-Барака надо бы взять живым, допросить с пристрастием, а затем тайно переправить в Москву, через Финляндию или Словакию. В экстренном случае разрешалось, выбив нужные показания, ликвидировать муллу на месте.

За двое суток наблюдения Харон обнаружил пару неприятных моментов. Во-первых, вокруг мечети беспрерывно, сменяя друг друга, паслись полицейские агенты в штатском – невзрачные люди, упорно косящие под бродяг или коммунальных служащих.

Во-вторых, Абу-Барак никогда не бывал один. Его всегда сопровождала пара-тройка крепких черноволосых усатых парней лет тридцати, с тренированными мышцами и резкими волчьими взглядами. Иногда к ним присоединялись благообразные пузатые отцы семейств или совсем древние старики. Со всеми, приходившими к нему, мулла подолгу беседовал, отвечал на вопросы, что-то объяснял.

Иногда, но редко, появлялись и женщины, закутанные в хиджабы, упитанные бабенки с грацией беременных слоних. Но лишь одна из них встречалась с муллой один на один. Харон удивился, когда увидел накачанных телохранителей, толпящихся возле входа в мечеть и пропускающих высокую статную женщину в белом платке и больших темных очках. Даже на расстоянии было видно, что женщина красива. Полные губы, высокие, ярко очерченные природой скулы и изогнутые, как бы сказали на Руси, соболиные брови. Лицо городской хищницы, лет сорока, может, чуть меньше. Или чуть больше…

Дама приехала на серебристом классическом «Порше-911», который небрежно бросила на заплеванной мостовой, возле кучки подростков непонятной национальности, одетых в по-петушиному яркие майки и спортивные штаны. Никто из шпаны к машине не подошел, наоборот, боязливо оглядываясь на мечеть, подростки перешли на другую строну дороги. Незнакомка, выпрямив спину, не удосужив прислужников муллы даже взглядом, прошла внутрь. Где-то через полчаса дама вышла в сопровождении семенящего за ней муллы. Абу-Барак проводил незнакомку до машины.