Сталь Императора

— А в третьих, — продолжал Макдоналд, — недееспособность царя при отсутствии наследника и остальной семьи, скомпрометированной антигосударственным заговором, предоставляет весьма интересные варианты престолонаследия… естественно в том случае, если русский народ решит сохранить в каком-то виде монархию…

— Джеймс, вы меня удивляете, — поручик изобразил на лице крайнее изумление. — Никак не ожидал услышать от вас что-либо подобное. Я думал, вы — прожжённый республиканец. И что? У мировой социал-демократии есть претендент на русский престол?

— Нет, граф! — Макдоналд выглядел смущенным и растерянным, как человек, сболтнувший лишнего и сейчас лихорадочно ищущий способ выкрутиться из создавшегося положения. — Конечно же, у меня нет в рукаве никакого революционного царя… всё в руках российского народа… Но мы должны считаться с патернализмом населения и предполагаем, что оно захочет оставить один из главных атрибутов империи…

— И на этот случай Вам есть кого предложить или хотя бы информация о том, кто может быть следующим монархом? — продолжал давить Игнатьев.

Макдональд растерянно замолчал.

— Ну хорошо, — вздохнул поручик, — оставим пока династические вопросы в покое, вернемся к операции. Меня больше всего смущает следующее: мы с вами знакомы без году неделю, организацию, которую я представляю, вы не знаете вообще… И Вы так свободно в беседе со мной рассуждаете о судьбах империй, рассказываете о плане восстания и даже предлагаете мне одно из ключевых мест в будущем правительстве. Я могу сделать следующие выводы, Джеймс: первый вариант — у вас всё настолько пошло не по плану и настолько горит, что вы хватаетесь за любую соломинку в моем лице. Второй вариант — у вас имеется стройный и продуманный план, где меня и нашу организацию вы пытаетесь использовать в тёмную. Заметьте, третий вариант, что всё происходящее — провокация, я даже не рассматриваю.

Следующую минуту в клубной гостиной тишину нарушало только потрескивание дров в камине.

— Всё-таки Бисмарк был великим политиком, — выдавил, наконец, из себя англичанин, — нынешний кайзер — просто болван, что отказался от его услуг. Я лично только теперь понял смысл его фразы: «С русскими стоит или играть честно, или не играть вообще»… Вы сто раз правы, Алекс. У нас, действительно, — пожар… Британия, как государство, заинтересовано в разрушении любых русско-германских отношений, вплоть до участия в заговорах и мятежах на Континенте. Но правда и то, что социалистическое движение пытается использовать империалистические противоречия для изменения социального строя где только возможно. Сегодня революционная ситуация сложилась в России, поэтому на неё и было обращено наибольшее внимание. Последние недели оказались крайне неудачными — в Петербурге в ходе бунта уничтожена местная боевая организация эсеров, вскрыта сеть тайных агентов Форин офис… Мы оказались слепыми и безрукими, поэтому ваше появление — это соломинка…

— Мы — это кто? — уточнил Игнатьев, — лейбористы, которых вы представляете или правительство Британии?

— Скажем так, — каждое слово давалось Макдональду с трудом, — мы — это лейбористы, достигшие некоторого консенсуса с отдельными членами кабинета…

— Могу ли я узнать, кто конкретно поддерживает Вас, а значит и революцию в России?

— Всему своё время, граф. Сейчас я не имею право сообщить Вам более того, что уже сказал. Могу только подтвердить еще одну Вашу догадку — в России у нас, действительно, имеются свои люди разной степени посвященности и преданности, но план государственного переворота разработали не мы и не они, а третье лицо, не входящее ни в какую-либо известную нам партию или ложу. Информация о наличии в России законных престолонаследников, не относящихся к правящей династии, исходит именно из этого источника. Нам здесь, в Британии, собственно, всё равно кто и на каком основании будет следующим правителем России, лишь бы он не покушался на наши привилегии и зоны жизненных интересов, поэтому мы и не проявляли какого-либо усердия в установлении личности нашего добровольного помощника…

«На содержание которого, к тому же, не надо тратить деньги», — отметил про себя Игнатьев.

— Столь глубокая законспирированность этого партнёра создаёт определённые трудности. Именно поэтому, Алекс, если кто и пытается использовать Вас втемную, то это он, а мы с Вами — в одной лодке.

— Хорошо, — недоверчиво покачал головой поручик, — но как Вы себе представляете моё оперативное взаимодействие с этой «железной маской»?

— Мы — никак. Мы можем только передать Ваше согласие на сотрудничество, создать условия для связи вас напрямую и молиться, чтобы ваше взаимодействие привело к устраивающему нас всех результату.

— Договорились! — подумав, кивнул Алексей, — я немедленно отпишу своим друзьям в Петербург, а Вы, Джеймс, наладьте связь со всеми заинтересованными лицами и позаботьтесь об эффективной координации всей этой разношерстной революционной публики.

Лондонский телеграф, часом позже принял сообщение от поручика — кавалергарда, графа Алексея Игнатьева своему отцу: