Сталь Императора

Широко развернулись американцы и в других, не менее важных для СССР отраслях. Инженер Хью Купер спроектировал и построил 4 гидроэлектростанции. Пятой стала Днепрогэс. Именно ему плотина на Днепре обязана своей знаменитой подковообразной формой. Благодаря ей, во-первых, увеличилась длина и, следовательно, число водостоков – на случай сильного паводка, во-вторых, повысилась прочность. Заслуги беспокойного Хью были оценены Советским правительством в 50 000 долларов и орденом Трудового Красного Знамени. Инженер Купер поднимал стройку не один – вместе с ним на Украину приехали больше тысячи строителей и монтажников США, а всё оборудование гидроэлектростанции поставила General Electric.

«Возникает впечатление, будто находишься не в России, а на стройке в Америке», – писал корреспондент журнала Electrical World, побывавший на Днепрогэсе в 1929 году.

Ощущение, что «находишься не в России», возникало не только на строительстве станции. Химическую индустрию СССР поднимала компания Dupont de Nemours. Сразу несколько фирм занимались проектированием новых шахт, поставляли оборудование для бумажных комбинатов. Главный проектировщик знаменитой Магнитки со всей инфраструктурой – инженерно-конструкторская фирма Arthur McKee Company of Cleveland. Часть работ выполнила Koppers Construction Company of Pittsburgh, а одна из компаний рокфеллеровской группы Standard Oil of New York участвовала в строительстве предприятий нефтяной промышленности в районе Баку – Грозный – Батуми – Туапсе.

Проектирование Сталинградского тракторного завода взяла на себя фирма Альберта Кана. Сам завод был полностью построен в 1930 году в США, размонтирован, перевезен на 100 судах в СССР и вновь собран на Волге под наблюдением американских инженеров.

После Сталинграда еще один тракторный завод-гигант начали строить в Челябинске. Для этого с фирмой Кана заключили небывалый контракт на 2 миллиарда долларов только за проектирование и оборудование. Альберт Кан не только строил заводы новой России, но и был главным координатором всех советских закупок в США. А чтобы быть ближе к строящимся объектам, в Москве под руководством его родного брата и главного помощника Мориса Кана открыли филиал фирмы Кана «Госпроектстрой» – в то время крупнейшую проектную фирму в мире. Там работали 25 американских инженеров и 2,5 тысячи советских.

За три года Альберт Кан построил в СССР 570 объектов: танковые, авиастроительные, литейные и автомобильные заводы, кузнечные цеха, прокатные станы, машиностроительные цеха, асбестовую фабрику на Урале, Уралмаш, Уралвагонзавод, автозавод в нижнем Новгороде и еще много других.

«Четыре года пятилетнего плана принесли с собой поистине замечательные достижения. В степях и пустынях возникли, по меньшей мере, 50 городов с населением от 50 до 250 тысяч человек. Советский Союз организовал массовое производство бесконечного множества предметов, которые Россия раньше никогда не производила. Рабочие учатся работать на новейших машинах», – писал тогда американский журнал Nation.

Пик трудовой эмиграции из США в СССР пришелся на 1931 год. «Амторг» – советское торговое представительство в Нью-Йорке – опубликовал рекламу, в которой сообщалось, что СССР нуждается в 6 тысячах американских специалистов. В ответ – более 100 тысяч заявлений. И СССР получил возможность выбирать лучших. По различным оценкам, в начале 30-х годов в Советском Союзе жило около 20 тысяч иностранцев из индустриальных стран Запада, послуживших «закваской» советской индустриализации. Не было бы этого иностранного легиона – не осуществился бы сталинский рывок от сохи к атомной бомбе. А тогда, в начале тридцатых, страна Советов на фоне безработицы за рубежом переживала острую нехватку квалифицированных кадров.

Заводы пеклись, как пирожки, ВУЗы молотили, не переставая, и всё равно инженеров не хватало. Из 540 тысяч человек, получивших вузовские дипломы в годы первой и второй пятилеток, 418 тысяч были назначены на руководящие должности в первые три года работы. Можно сказать, что Сталин, хотя и в весьма своеобразной форме, реализовал «американскую мечту» об обществе неограниченных возможностей.

Но столь быстрый переход от сохи к станкам имел и свою теневую сторону, писать о которой в СССР было не принято, вспоминать – неприятно, а иногда и просто стыдно.