Сталь императора

– Не сомневаюсь, Сергей Юльевич, не сомневаюсь, – охотно согласился с Витте император. – Верю, что ваши помыслы были чисты, действия честны, и поэтому вам не составит труда рассказать, например, в результате чьего предписания крупнейшие российские предприятия и русский военный флот вынуждены работать на британском угле, хотя имеется свой – не хуже и дешевле. Даже газ для светильников в российской столице выделяют из британского угля. Под чьим давлением, Сергей Юльевич, вся экономика Российской империи поставлена вами в зависимость от британских полезных ископаемых? Говорите, не стесняйтесь…

В тягостном молчании прошла минута. Император аккуратно обошел стол и раскрыл уже знакомый Витте блокнот, при виде которого у министра заныли зубы.

– Почему же вы молчите? Ваши друзья и коллеги более разговорчивы… Вот, например, председатель Совета Съезда горнопромышленников Юга России Николай Степанович Авдаков, представляющий по странному совпадению также интересы крупнейшего французского банка «Генеральное общество», поведал так много интересного, в том числе и о вас лично… Кстати, когда его рассказ капитан Нечволодов вез в Петербург, на поезд был произведен бандитский налет… Так вот, оставшиеся в живых бандиты тоже сообщают много интересного… Нет-нет, вы их не знаете, они вас не знают, но искали они именно компрометирующие вас бумаги… Совпадение, да?..

Произнося эти слова, император жалел, что ограничен рамками настоящего времени. А то он мог бы вспомнить и такой своевременный теракт эсеров, когда был разорван в клочки министр внутренних дел Плеве, как раз направлявшийся к царю с докладом и доказательствами о злоупотреблениях в хозяйстве всемогущего Витте…

– Ну хорошо, не будем про удачные сделки англичан в России, поговорим про неудачные, – вздохнув, продолжил монарх. – Британские заводчики предлагали стальные рельсы по 75 копеек за пуд, но по вашему настоянию заказ передали отечественному производителю рельсов стоимостью по 2 рубля за пуд, да еще и с выдачей аванса в несколько миллионов для строительства производственных мощностей. Сергей Юльевич! Я, узнав про этот случай, дал слово лично познакомиться с предпринимателем, умудрившимся получить казенный заказ для еще несуществующего завода…[26] Жаль, что он скоропостижно скончался, как только получил приглашение в полицию… Похвально, что вы таким образом создавали рабочие места в нашем государстве. Плохо, что делали это путем ограбления казны, а значит, всех подданных. Как вы мне писали в докладе в 1898 году? «Но что есть такое казна? Это тоже деньги народа, и их должен будет заплатить тот же народ». Помните? А если да, то ответьте, отчего так с народом нехорошо получилось: на южных предприятиях рельсы не для казны расценивались в 85 копеек за пуд, а для казны – в 1 рубль 25 копеек. В результате только по предметам железнодорожного оборудования ежегодные переплаты составили около пятнадцати миллионов рублей. За все время строительства Транссибирской магистрали только на поставках рельсов украли не менее ста восьмидесяти миллионов рублей. Тут все подробно расписано и даже прилагается список чиновников Министерства финансов и Государственного Банка, бывших в доле.

Император протянул Витте листок, усеянный убористым почерком.

– На этом фоне сущей мелочью являются любопытные примеры кадровой политики. Железную дорогу «Пермь—Котлас» не дали построить Мамонтову, а позже стал строить ваш родственник – инженер Быховец. На смену Мамонтову в правление Ярославско-Архангельской дороги пришел другой ваш родственник – врач Леви. Это по распоряжению какой августейшей особы были произведены такие назначения?

Император подошел вплотную к министру и буквально вонзился в его глаза своим взглядом.