Сталь, пар и магия

Настолько нехорошо, что не усидеть на месте.

Нехорошо-то оно нехорошо, но что именно нехорошо? Что её смущает? Ну не разговоры же о сонной болезни, что так беспокоят папу?

Об этой напасти и впрямь всегда ходили всякие слухи, но случалась она не столь часто, не то что эпидемии, к примеру, холеры.

Нет, не это. Мисс Барбара? Разговор с ней?

Да, ей, Молли, нужно было нечто много большее от мисс Барбары. Наверное, наверное… наверное, нужно было вернуть ту изначальную веру, что она — хорошая. Что с ней можно будет поговорить, и она таки подумает, что стрелять в варваров и убивать их за просто так всё же не слишком правильно…

Но ты ничего для этого не сделала, Молли Блэкуотер, вдруг услыхала она словно бы голос госпожи Средней — так, как она обычно обращалась к ней мысленно, взяв лишь за руку, мягко и незлобиво. Ты ничего не сделала. Не рассказала ей о сожжённых деревнях и торчащих печных трубах, покрытых вечной копотью.

Она бы не поверила. А поверив, решила бы, что «так и надо». «Превратности войны», как писали в толстых приключенческих книгах, где герои Империи завоёвывали для неё новые колонии…

«Превратности войны».

Почему же они не могут понять? Они, хорошие люди, такие как мисс Барбара или мистер Картрайт?!

Молли не знала ответа. Ей просто было плохо от его отсутствия.

Молли вжалась лбом в стекло паровичка. Империал весь забит, публика радуется погожему дню и наступающей наконец-то весне, свежему ветру, унесённой им гари. Молли затаилась в уголке небольшого вагона, низко надвинув машинистский свой шлем и не поднимая кругляши очков.

Оставь в покое старшего боцмана Уоллес и старшего офицера, коммодора Картрайта. Забудь о них. Ты взрывала шагоходы Империи и выворачивала наизнанку бронированные ползуны, вколачивая им в глотки огненные заряды. Ты дралась и убивала. И сейчас ты здесь, в Норд-Йорке, не для того, чтобы тихо ходить в школу, делать книксены и слушаться родителей. Не для того, чтобы просить прощения.

Ты здесь…

Но точный ответ на этот вопрос ей ещё предстояло получить. А пока что мысли крутились вокруг совсем иного: неведомый «связной» от Rooskies… Странная забывчивость такого подозрительного и недоверчивого лорда Спенсера… Неловкие взгляды и ещё более неловкое молчание с мисс Барбарой…

«Стой, а последнее-то тут к чему?» — заспорила сама с собой Молли.

Она не находила логического ответа. Но почему-то три эти вещи — «связной», лорд Спенсер, мисс Барбара — вновь и вновь выстраивались одной шеренгой.

И это было много больше, чем просто подозрения Особого Департамента, странное поведение пэра Империи или осознание того, что им больше не о чем говорить с мисс Барбарой, прежде готовой спасти её ценой собственной жизни.

Молли Блэкуотер казалось, что её отталкивает сам Норд-Йорк. Или даже не отталкивает… а предлагает жизнь, которая ей была категорически не по душе.

И Ди так и не возвращается…

Молли кое-как, понурившись, добрела до дома.

Мама и братик воззрились на неё со священным ужасом; папа ещё не вернулся, а вот Фанни, напротив, подмигнула и даже не стала фыркать, когда Молли кое-как побросала в прихожей верхнюю одежду.

— Вам опять письмо, мисс. — Служанка подала конверт с уже знакомым гербом на всегдашнем и непременном серебряном подносе, не забыв, разумеется, белых перчаток.

Лорд Спенсер не терял времени даром. Фанни же, судя по поджатым губам, послания его явно не одобряла.

Молли торопливо вскрыла конверт.

«Мисс Моллинэр, весьма предусмотрительно с вашей стороны было отправиться сегодня в эллинг. Я подготовлю соответствующие вашему походу известия, кои вы могли бы там получить. Напоминаю вам, что послезавтра — приём в Пушечном клубе, танцевальный вечер отцов и дочерей. Все формальности мной уже улажены. Доктор Блэкуотер сопроводит вас туда. Не упустите случая послушать подлинные разговоры, что станут вести офицеры Горного Корпуса. Поделитесь ими впоследствии со мной, и мы включим часть их в ваши донесения для Rooskies. Как вы понимаете, эти донесения должны содержать известное количество настоящих, правдивых сведений.

Я надеюсь, вы оценили тот факт, что ваше письмо варварам отправилось без моей предварительной цензуры. Однако хочу лишний раз напомнить вам, мисс Моллинэр, что я всё равно располагаю обширным арсеналом возможностей, позволяющих мне быть в курсе всего написанного вами.

Примите и проч.».

Молли уронила руку с листком дорогой бумаги, в изобилии снабжённой персональными водяными знаками в виде родового герба Спенсеров.

Лорд знал всё. И не сколько то, что она делает (тут как раз ничего удивительного не было), а то, что она думает.

А ещё лорд Спенсер очень, очень торопился.

Глава 4

Если дома стало чуть лучше, то в школе Молли пришлось солоно. Нет, не то чтобы от неё разбегались в ужасе, но сторонились, и не просто сторонились.