Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

Станок Курейка состоял из 10 домов. Тарасеев Михаил Андреевич – середняк, но хлебосол, который выручал бедняков и поддерживал Перепрыгиных. […] Тарасеев Алексей Яковлевич – жил справно, Иванов Петр, енисейский мещанин, содержал купчиков и ихние товары. Кандин Павел Куприянович, Тарасеев Николай Алексеевич, двое Салтыковых, два Якова Тарасеева и сироты Перепрыгины, у которых жил товарищ Сталин – их было пять братьев Иона, Дмитрий, Шура, Ваня, Гоша и две сестры Таля и Лидия. Жили они бедно, хлеба в запасе не имели, кормились по людям, работая за кусок хлеба, одевались кое как. […] Все эти люди занимались рыбным промыслом, а я был стражником […]

Я ходил на охоту за дичью, узнал все озера и острова. […] Однажды мне захотелось убить лебедя, это было весной, как раз в ту пору, когда Енисей заливал левый берег верст на 25 и больше, в некоторых местах видны были только вершины высоких деревьев. Вот я решил ехать на ветке^[810], которую называют «душегубкой», к лебяжьему озеру. […] Озера все слились в одно и получилось море. […] На пути попадалось очень много дичи, утки разных пород, но я не стрелял. Хочу добраться до лебяжьего озера. Наконец увидел громадный круг […] окруженный мелким кустарником, настолько густым, что сквозь ветви трудно видеть, что делается на озере. Я подплыл очень близко и с трудом увидел на другой стороне у кустов что-то белеет. Я решил, что то лебедь. Началась моя охота. Выбрал удобное место и прямо с ветки выстрелил, мой лебедь заковырялся на воде, я поспешил к нему, через густую чащу подъехал к моей жертве, и к моему удивлению вижу тонущего зайца вместо лебедя. Положил я зайца в ветку, он еще жив, я ему нанес ранение в заднюю ногу. […] Окончилась моя охота, и я отправился домой. Солнце и ветер подсушили моего зайца, он сидит спокойно. Оказалось, я ездил очень долго. Мое семейство и курейские жители, в том числе и Иосиф Виссарионович, меня разыскивали. […] Беру зайца в руки […] и пошел по направлению к дому […] мой заяц ревет как ребенок. […] Пришел в квартиру, меня встретил народ, в числе их был и Иосиф Виссарионович и меня просил, чтобы я этого зайца отпустил не на волю, а оставил бы его в помещении, узнать, сколько принесет щенков, так как это была матка и в положении. Живет моя зайчиха в помещении, ест хлеб, молоко. Иосиф навещал каждый день, перевязывал раненую ногу. Через две недели пропала зайчиха, так и не разрешилась.

Т. Джугашвили был человек простой, с каждым человеком обходился попросту, любил человека называть ласково, например Ивана Ваней, Александра – Шурой и т. д., если пожилые, то по отечеству. Юраков, тунгусов, самоедов принимал и оказывал им помощь в материальном отношении и по медицине. Однажды юрока Мандикова Ганю привел в полный порядок, обмыл, обрил волосы с головы, это было зимой. Мандиков проживал со своей семьей в чуме в тайге. Мандиков приехал домой, входит в чум, его жена при блеске луны и при мерцании слабого света от костра, да и вдобавок обритого, обстриженного, жена не признает за Ганю, а решила что это шайтан, хотя Ганя спешил уверить, что это я, Ганя Мандиков. Кое-как уверил суеверную жену.

У Иосифа Виссарионовича в квартире валялась железная банка из-под монпансье, в которую вмещалось десять фунтов. В последнее время в этой банке была осетровая икра. Забралась в дом собака, учуяла икру, всунула голову в банку, а кто-то пошел, испугал собаку, она не сумела освободить головы из банки, не знает что делать, нужно бежать, бросилась в одну сторону, в другую, затем угодила в окно, а банка все на голове. Собака света не видит, не видит, куда бежит, но все же продолжает бежать. Бежит между домов по угору. Народу собралось много, вся Курейка собралась. Молодые ребята за ней бегают, собака бедная без ума и вдруг собака свалилась под угор. Высота угора над Енисеем не меньше 6 метров. Собака угодила в воду. Сняли банку с головы собаки. Собака жива.

Иосиф Виссарионович проводил свое время в рыбной ловле, в изготовлении рыболовных инструментов. Бывало, сядет на одно колено, на другом колене секет гребтовину для переметов. Вязал уды, крючки, умел делать веревки из лозы.

Местные жители удивлялись. Плавал Иосиф на лодке один, в какую угодно погоду. Самая плохая погода «верховка». В эту погоду местные жители не ездят, считают ее самой опасной, а Иосиф едет, бросает переметы на Енисее. […]