Сталин. Большая книга о нем

промышленности и стройматериалов на Орликовом переулке в центр Москвы. Я работал в

милицейской форме, и у меня был пост на Садово-Спасской. Нас было двое, и в случае проезда

машины (мы это знали по сигналам и по самой машине — таких машин больше не было)

давали сигнал девушкам-регулировщицам, которые сидели в «стаканах», регулировали

движение и при необходимости останавливали поток транспорта.

И вот однажды во время приближения машины охраняемого от Красных Ворот я вышел к

линии «стоп», остановил там часть транспорта, но, смотрю, идет грузовик «студебеккер». Я

встал к нему лицом, поднял жезл и дал свисток, чтобы он остановился. Шофер скорость сбавил,

но не остановился. В то время, когда машина Кагановича выезжала на перекресток, грузовик

продолжал движение. Машина прикрытия сразу зашла с правой стороны, остановились.

Охраняемого тоже остановили, а «студебеккер» продолжал движение. Я был уверен, что он не

пойдет на человека, не будет же сбивать, в конце концов, а он меня сбил. И я как стоял с

поднятой рукой, жезлом вверх, немного отвернулся, но успел — зацепился за буфер. И он перед

глазами охраняемого потащил меня. А я начал бить жезлом по его радиатору, весь жезл

размолотил — не останавливается. Ноги тащатся, ботинки мои оборвались…

У меня было оружие, наган и вальтер, я мог стрелять по крайней мере в баллоны, но в это

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

190

время народу было очень много на улицах, и я побоялся применять оружие, чтобы невинных

людей не погубить. Единственная надежда у меня оставалась, что перед нами Колхозная

площадь, где всегда интенсивное движение, и если мы попадем под красный свет, может быть,

он там остановится.

И тут я услышал наш сигнал. Выездная охрана ездила тогда на немецких машинах

«хорьх», а у них был известный нам специфический сигнал. Я понял, что выездная охрана

догоняет машину. И действительно, они его прижали, наставили оружие, и он вынужден был

остановиться. Оказалось, что водитель — старшина, военнослужащий, а в кабине с ним сидели

летчик, Герой Советского Союза, и его жена. «Студебеккер» был крытый, в кузове еще сидели и

родственники. Я уже потом узнал, что у них была пьянка и летчик спешил на Белорусский

вокзал. И вот этот старшина решил его подвезти. И он настолько был пьян, что уже плохо

ориентировался. Летчика, конечно, с женой отпустили, а старшину этого доставили в 22-е

отделение милиции. Потом его судил военный трибунал и дали пять лет.

Этот рассказ дает нам достаточно полное представление о том, как в первые

послевоенные годы сотрудники спецслужб определяли автомобили, имевшие право на

беспрепятственный проезд. Никаких портативных радиостанций у них не было, так что

работать приходилось, основываясь, как говорилось в инструкциях, в «аудиовизуальном

режиме». Правда, нештатные ситуации, учитывая общую дисциплину водителей и

относительно небольшое количество транспорта, были весьма редкими…

В середине 1950-х началось увлечение чиновников разного рода устройствами, которые

могли давать определенные преимущества перед другими участниками движения. Мигалок как

таковых еще не было (они и в США только-только появились), но некоторые не

предусмотренные конструкцией автомобиля и правилами «примочки» все-таки существовали. К

ним сотрудники ОРУД-ГАИ относили дополнительные фары желтого или белого цвета, в

количестве одной или двух, окрашенные в «негостовские» цвета подфарники, металлические

рамки вокруг номеров, различные пропуска под лобовым стеклом, ну и, конечно же, сирены.

Надо сказать, что в те времена передние дополнительные фары были практически

единственным видом световых спецсигналов, и их устанавливали по особому разрешению. Но

милицейская проверка, проведенная летом 1957 года, выявила, что машин с «лишними» фарами

уж слишком много — 117 штук! Это были автомобили различных министерств и ведомств. Еще

примерно столько же машин было в Гараже особого назначения, но наличие у них спецсигналов

в МВД, по понятным причинам, не обсуждалось. А в отношении не столь приближенных к

верхам чиновников были приняты жесткие решения. Распоряжение министра внутренних дел

Николая Дудорова, датированное 17 июля 1957 года, гласило:

Запретить в городе Москве установку на легковых автомобилях каких-либо

дополнительных фар, прожекторов, цветных подфарников, не предусмотренных

заводами-изготовителями, а также окантовку номерных знаков и применение других

отличительных обозначений, а имеющиеся — снять.

Правда, другой пункт распоряжения разрешал установку спецсигналов на ограниченное

число автомобилей чиновников, но через две недели он был отменен. А у спецслужб уже были и