Сталин. Большая книга о нем

упускают белогвардейцев, нужно расстреливать. Разумеется, это не был приказ о расстреле

Залуцкого и Бакаева (я совершенно не знал, какие комиссары стоят во главе дивизии, тем более

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

261

что речь шла не о комиссарах дивизии, а более мелких частей), но имел достаточно оснований

полагать, что Смилга и Лашевич будут на месте расстреливать лишь тех, кого полагается

расстрелять. Никаких серьезных последствий инцидент не имел, кроме разве того, что Лашевич

и Смилга в утрированно-официальном тоне заявили, что если они считаются плохими

комиссарами, то их надлежит сместить, на что в ответ я телеграфировал, что лучших

комиссаров, чем Лашевич и Смилга, у нас в армии вообще не может быть, и просил их не

кокетничать.

Никогда мне не могло прийти в голову, что из этой телеграфной переписки могла вырасти

легенда о том, что лишь стойкость Смилги спасла двух лучших товарищей от продиктованного

мною расстрела, «как это было с Пантелеевым». Пантелеев расстрелян был по суду, и суд

назначен был мною не для Пантелеева, — я не знал его присутствия среди дезертиров, не знал

его имени, — суд назначен был над дезертирами, захваченными на пароходе, причем суд

расстрелял Пантелеева в числе других. Никаких других расстрелов комиссаров, которые

происходили при моем хотя бы косвенном участии, насколько помню, не было. Такие расстрелы

имели, однако, место в значительном числе случаев, когда в числе комиссаров оказывались

бандиты, пьяницы, предатели и прочее.

Ни одного случая, когда бы возбуждено было каким либо авторитетным учреждением

дело о незаконном расстреле без суда кого-либо из товарищей, я никогда не слышал, если не

считать заявления Западного Областного Комитета партии по поводу того же дела Пантелеева.

Ввиду вышеизложенного прошу Центральный Комитет:

1) Заявить во всеобщее сведение о том, является ли политика военного ведомства моей

личной политикой, политикой какой-либо группы или же политикой нашей партии в целом;

2) Установить перед лицом общественного мнения всей партии те основания, какие имел

тов. Каменский для утверждения о расстреле лучших товарищей без суда;

3) Указать редакции центрального органа на полную недопустимость печатания статей,

которые заключают в себе не критику общей политики ведомства или хотя бы партии, а прямые

тягчайшие обвинения в действиях самого тягчайшего свойства (расстрел лучших товарищей без

суда) без предварительного запроса в партийных учреждениях об основательности этих

обвинений, ибо ясно, что если бы обвинения были сколько-нибудь основательны, то дело не

могло бы ограничиться партийной полемикой, а должно было стать предметом

судебно-партийного разбирательства.

Троцкий».

Автор статьи А. Каменский был сам по себе малозначительной фигурой. Непонятным

казалось, как статья, заключавшая такое тяжкое и вместе с тем несообразное обвинение, могла

появиться в центральном органе. Редактором был Бухарин, левый коммунист и постольку

против привлечения в армию «генералов». Но он совершенно не был способен, особенно в тот

период, на интригу. Разгадка заключалась в том, что автор статьи, т. е. тот, кто подписался под

нею, А. Каменский, принадлежал к царицынской группе, входил в состав 10-й армии и

находился в тот период под непосредственным влиянием Сталина. Можно не сомневаться, что

именно Сталин обеспечил за кулисами напечатание статьи. Самая формулировка обвинения:

расстрел «лучших» товарищей, притом «без суда», поражала своей чудовищностью и в то же

время внутренней несообразностью. Но именно в этой грубой утрированности обвинения

сказывается Сталин, организатор будущих московских процессов. ЦК урегулировал вопрос,

Каменский и редакция получили, кажется, внушение. Сталин остался в стороне.

По моему требованию Центральный Комитет назначил комиссию из Крестинского,

Серебрякова и Смилги (трех членов ЦК) для рассмотрения всего вопроса. Комиссия пришла,

разумеется, к выводу, что Пантелеев был расстрелян по суду и не как коммунист, а как злостный

дезертир:

«Копия

Секретно

Телеграмма

11/1—19 г. № 212 (Балашов)

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

262

Москва, Кремль. Предцик Свердлову.

Редакция газеты «Правда».

Редакция газеты «Известия ВЦИК».

По поводу расстрела комиссара Пантелеева.

На вопрос о том, где и при каких условиях был расстрелян комиссар 2-го Номерного

Петроградского полка Пантелеев, — бывший командующий армией, ныне командующий

фронтом тов. Славен сообщает:

«Вместе с командиром полка комиссар Пантелеев покинул позиции во главе значительной

части своего полка и оказался затем на пароходе, захваченном дезертирами для самовольной

отправки из-под Казани на Нижний. Расстрелян был не за то, что его полк покинул позиции, а за