Сталин. Большая книга о нем

всем везде мерещились. Бои за аэродром Черлена начались только 24-го и закончились 26 июня.

Полк со знаменем в Лиду не шел, шли сразу на Бобруйск, через Белицу»… Впрочем, ветераны

за столько лет, естественно, многое путают или забывают. Но тут важен сам факт разоружения

самолетов этого 16-го сбап перед 22 июня…)

16-й скоростной бомбардировочный авиаполк был перед войной передан в 11-ю сад

ЗапОВО и укомплектован самолетами СБ (7,62 мм ШКАСы, размещенные в носовой части

машины и в кабинах стрелков, скорострельность до 2000 выстрелов в минуту) и Пе-2,

имевшими более внушительное вооружение. У Пе-2 ранних серий было 247,62 мм ШКАС в

носовой части и 2 — у штурмана и стрелка. А весной 1941-го на Пе-2 стали ставить один

ШКАС и один 12,7 мм пулемет Березина в носовой части и один 12,7 мм в кабину штурмана для

защиты задней полусферы. Стрелок-радист остался в хвосте со ШКАСом.

«С апреля — мая (с 13-й серии) 1941 г. люковый ШКАС заменили на крупнокалиберный

турельный пулемет БТ конструкции Березина с боекомплектом 200 патронов. Правый ШКАС в

носовой установке также был заменен на пулемет БК с боекомплектом 150 патронов, но

одновременно уменьшился запас патронов левого ШКАСа до 450 шт. Секундный залп Пе-2,

вооруженного только ШКАСами, составлял 1,152 кг, а с пулеметами Березина он почти

удвоился и стал равным 2,208 кг». (Источники: «История конструкций самолетов в СССР, 1938

—1950 гг.», К.Ю. Косминков, Д.В. Гринюк «Пикирующий бомбардировщик Пе-2»).

11-я сад располагалась в райцентре Лида Гродненской обл. в Западной Белоруссии. Кроме

122-го полка, где служил Долгушин, состояла также из:

127-го иап (его базировавшегося в г. Скидель), 16-го сбап, располагавшегося на 22 июня в

с. Черлены (похоже, 122-й иап 22 июня частью отправляли в Лиду, частью — на аэродром

127-го иап и частью — к бомбардировщикам), и 190-го штурмового авиационного полка (шап),

но он на 22 июня находился под Витебском, получал матчасть и только формировался. Как

пишет Д. Киенко, 190-й шап «находился в г. Щучин, моем родном городе, в количестве 16

человек, а летный состав в Воронеже на обучении на Ил-2».

В 16-м сбап имелось 46 экипажей на 24 СБ, и также приняли на заводе 37 Пе-2 — итого

61 машина.

Однако к 22 июня Пе-2 не перегнали в полк. И этот полк был разгромлен в первые же

часы войны, без боя.

Утром 22 июня на аэродром Черлены был совершен налет, отчего, по докладу

политотдела 11-й сад: «Самолеты СБ полка горят. Подробности и потери неизвестны…» Из

донесения командующего ВВС 3-й армии командующему ВВС фронта: «В 4.00 22.06.41 г.

противник атаковал одновременно наши аэродромы. Выведен из строя целиком 16-й полк

бомбардировщиков».

Правда, когда маршал авиации Н.С. Скрипко писал свои мемуары в советские времена, то

он написал так про этот 16-й сбап:

«Когда к аэродрому, где и базировался 16-й скоростной бомбардировочный авиаполк,

приблизились фашистские самолеты, командир эскадрильи капитан Л.С. Протасов немедленно

взлетел на своем бомбардировщике и неожиданно для гитлеровцев врезался в головное звено

истребителей Ме-110. Воспользовавшись замешательством, разбив их строй, капитан Протасов

пулеметным огнем сбил один “мессер”. А расстреляв все патроны, героический экипаж таранил

своей машиной второй самолет гитлеровца и погиб…» («По целям ближним и дальним», М:

Воениздат, 1981 г., гл. «Война», с. 70.).

Н.С. Скрипко, с ноября 1940 г. командир 3-го дальнебомбардировочного авиационного

корпуса в составе ВВС ЗапОВО, дислоцированного в Смоленске, полковник, утверждает, что

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

343

«директива о приведении всех частей в боевую готовность стала известна командующему ВВС

Западного особого военного округа в 00.30 минут 22 июня 1941 года». Но он не прав. Директива

№ 1 пришла в Минск только в 0.45, и узнать ее содержание Копец мог от Павлова только к 1.30,

не ранее. Если только Копцу о ней не сообщил кто-то еще, до Павлова… например,

командующий ВВС РККА из Москвы по поручению наркома Тимошенко, что вполне возможно,

но, как показывал Павлов, Копец и от него получил команду «приводить войска в боевое

состояние» примерно в 1.30. Скрипко пишет, что «директива наркома обороны,

предупреждающая о возможном нападении фашистской Германии, обязывала

Военно-воздушные силы быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный

удар немцев или их союзников, предписывала рассредоточить всю авиацию по полевым

аэродромам и тщательно замаскировать ее».

Однако даже если Копец и узнал о ее содержании к 1.30, он, похоже, не во все

авиадивизии дозвонился и не все авиачасти по тревоге до нападения Германии поднял. Ибо

Скрипко и пишет, что, только «узнав о нападении гитлеровцев, я объявил боевую тревогу