Сталин. Феномен вождя: война с собственным народом, или Стремление осчастливить его любой ценой

Репрессивная машина Сталина – Маленкова – Берии-Абакумова «гребла» по «ленинградскому делу» всех родных и знакомых, невзирая на возраст, степень родства и знакомств с арестованными. Так, 11-летняя дочь расстрелянного 28 октября 1950 года Алексея Александровича Бубнова, секретаря исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся, Людмила была арестована сразу же по возникновении «ленинградского дела», отконвоирована в детприемник-распределитель, а затем направлена в трудовую воспитательную колонию № 2 г. Львова. После смерти Сталина Людмила Алексеевна Бубнова (Вербицкая) окончила Ленинградский государственный университет, стала доктором филологических наук, профессором, ректором Санкт-Петербургского государственного университета, а с 2015 года – президентом Российской академии образования. А 84-летняя мать Александра, Николая, Марии и Валентины Вознесенских Любовь Гавриловна Вознесенская была арестована как «лицо, представляющее общественную опасность», осуждена на 8 лет ссылки и по этапу отправлена в Туруханский край (15 января 1951 года, не выдержав издевательств и мучений, скончалась в ссылке).

При этом репрессиям были подвергнуты только (и исключительно) этнические русские руководители.

В этой связи приведу только один, но типичный для того периода факт, который на многое, до сего дня закрытое, проливает свет.

Широко известный в России и за рубежом историк Константин Александрович Залесский, автор уникальных энциклопедических изданий по истории СССР и Германии, узнав, что я работаю над исследованием «ленинградского дела», поведал мне историю своей семьи, подтверждающую тезис о том, что в 1949–1953 годах Сталин действительно открыл охоту на этнических русских руководителей государственного, хозяйственного, партийного аппаратов в СССР.

Вот этот рассказ. Дед Залесского А. Ф. Щеголев в 1950 году работал министром легкой промышленности РСФСР. Ни о каком «ленинградском деле» он и слыхом не слыхивал, и вдруг в середине года его вызывают в правительство, вручают трудовую книжку, где уже сделана запись, что он уволен по собственному желанию, и, не сказав даже «до свидания», отбирают пропуск в здание министерства. Сказать, что министр был потрясен произошедшим с ним, – ничего не сказать. В СССР ведь в то время не было безработных, а тут – номенклатура ЦК ВКП(б) вдруг была выпровожена в буквальном смысле на улицу без выходного пособия и предложения нового места работы. Оказавшись в таком положении, Алексей Федорович принялся обходить своих друзей и знакомых в поисках работы, и узнал, что он такой не один: увольнениям без объяснения причин были подвергнуты все его русские знакомые начальствующего состава. На работу экс-министру удалось устроиться только через год в глухом уголке Московской области инженером на мебельную фабрику. И только после смерти Сталина Алексей Федорович смог вернуться в Москву и стать инспектором на ВДНХ. Только тут и узнал, что пострадал он по «ленинградскому делу», что был тогда, в 1950 году, строжайший негласный приказ с самых властных верхов увольнять всех руководящих работников русской национальности.

Если судить по текстам обвинительных приговоров, проекту секретного письма политбюро членам ЦК ВКП(б) под названием «Об антипартийной враждебной группе Кузнецова, Попкова, Родионова, Капустина, Соловьева и др.» от 12 октября 1949 года, авторами которого выступили Маленков и Берия, и представленному 18 января 1950 года Сталину министром госбезопасности СССР В. Абакумовым проекту «Обвинительного заключения по делу привлекаемых к уголовной ответственности участников вражеской группы подрывников в партийном и советском аппарате», «ленинградцам» были предъявлены следующие обвинения: проведение в Ленинграде без разрешения ЦК ВКП(б) так называемой Всесоюзной оптовой торговой ярмарки по реализации неликвидной потребительской продукции; якобы сфальсифицированные результаты выборов руководящих партийных органов в Ленинградской партийной организации на партийной конференции в декабре 1948 года.

Лично Н. А. Вознесенскому: занижение планов хозяйственного развития страны в первом квартале 1949 года; пропажа в Госплане СССР с 1944 по 1948 год 236 секретных документов, относящихся к планированию народнохозяйственного комплекса страны.

Всем фигурантам: проведение «линии на отрыв ленинградской парторганизации и противопоставление ее ЦК ВКП(б)», «высказывание изменнических замыслов о желаемых ими изменениях в составе советского правительства и ЦК ВКП(б)» и – расхищение крупных государственных средств в целях личного обогащения.

Большинство пишущих о «ленинградском деле» утверждают, что началось оно с проведения 10–20 января 1949 года в Ленинграде Всероссийской оптовой ярмарки, которую руководители «второй столицы», устроили якобы несанкционированно, превратили во всесоюзную и (тоже якобы) тем нанесли многомиллиардный (в рублях) ущерб народному хозяйству страны.