Молотовотвечает, что новый проект представляет большой интерес для советского правительства и, безусловно, будет доложен правительству. Но затруднение состоит в том, что этот проект является новым. Этот новый проект можно будет обсудить после его возвращения в Москву. Поэтому он, Молотов, предлагает закончить в настоящее время обсуждение старых проектов. Он говорит, что, насколько он понял Идена, возникло недоразумение, так как по высказываниям Идена получается, будто в предложенных Молотовым поправках к статье 3 якобы упоминаются Финляндия и Румыния. Тов. Молотов подчеркивает, что в его поправках нет упоминаний ни о Финляндии, ни о Румынии. Финский залив омывает не только берега Финляндии. Он омывает также берега Ленинграда и Эстонии, которая, как признало английское правительство, входит в состав СССР. Договор не предрешает вопроса о карте Европы в послевоенный период. В соответствии с предлагаемым договором СССР договорится с финнами о специальных мерах безопасности в Финском заливе, которые не затронут суверенитета Финляндии. Что же касается полуострова Ханко, который был передан СССР в аренду в целях обеспечения интересов безопасности СССР в Финском заливе, то эта аренда была признана договором и финнами. Что касается Румынии, то она также не упоминается в поправке, предложенной Молотовым вчера. В этой поправке говорится о северо-западной части Черного моря, но это не означает, что речь идет о всей Румынии. СССР интересует устье Дуная, так как немцы, например, теперь спускают по Дунаю в Черное море свои подводные лодки. С другой стороны, известно, что устье Дуная не принадлежит полностью Румынии, а в известной части принадлежит и СССР. В какой форме будет стоять вопрос об обеспечении безопасности СССР в устье Дуная — сейчас, конечно, трудно сказать. Но признание интересов безопасности СССР в северо-западной части Черного моря вряд ли может вызывать недоумения. Дело в том, что военные действия гитлеровских войск против СССР начались почти одновременно также и с северо-западной части Черного моря и с территории Финляндии. Поэтому признание интересов безопасности СССР в таких районах представляет собой элементарную вещь. Что касается ссылки на общественное мнение Америки, то в Америке, как и в Великобритании, имеются элементы, дружественно настроенные в отношении СССР, в смысле желания иметь СССР в качестве союзника в борьбе с Германией. Эти элементы составляют большинство в США, и нет оснований ожидать возражений со стороны большинства населения США против нашего договора.
Иден,возвращаясь снова к английскому проекту нового договора, говорит, что он хотел упомянуть еще о двух моментах. Новое в этом договоре — это только упоминание о пакте о взаимопомощи на 20 лет. Все остальное фактически повторяет то, что сказано либо в прежнем проекте военного, либо в прежнем проекте политического договора. Что касается позиции Америки, то он, Иден, должен сказать, что, к сожалению, Молотов не прав. Как говорил премьер, эти проекты договоров не нравятся Рузвельту, Хэллу и Уэллесу, т. е. людям, которые являются нашими друзьями, и это представляет собой большое затруднение. Он, Иден, должен признать, что он не прав в своих ссылках на Финляндию и Румынию и тов. Молотов был совершенно прав, когда поправил его. Но он, Иден, думал, что выражает то, что имело в виду советское правительство, говоря об обеспечении интересов безопасности СССР в районе Финского залива и северо-западной части Черного моря. Он думал бы также, что прямая ссылка на Румынию могла бы быть менее беспокойной, чем ссылка на северо-западную часть Черного моря, которую Турция могла бы истолковать как относящуюся к Болгарии и к самой Турции. Иден подчеркивает, что он не настаивает на другой формулировке поправки к статье 3.
Молотовотвечает, что поправка к ст. 3 имеет в виду только Румынию. Болгария же расположена скорее в юго-западной части Черного моря. Тов. Молотов говорит, что можно было бы принять любую формулировку, которая показывала бы, что речь идет только о Румынии. Что касается Америки, то если мы договоримся по обсуждаемым вопросам, то он, Молотов, готов принять на себя ответственность за то, чтобы показать американскому правительству, что мы проделали полезную работу, подписав договор.
