Сталин и евреи

Нападению вермахта, силы которого насчитывали 5, 5 млн солдат с 47 тыс. орудий, 3 700 танками и 5 тыс. самолетов, при поддержке союзных итальянской, финской, венгерской, словацкой и румынской армий Красная армия не смогла противопоставить организованного сопротивления. Молотов, который в 1940 г. вел с Гитлером переговоры об условиях присоединения Советского Союза к «Пакту трех держав» в составе Германии, Италии и Японии и не верил в нападение, первым обратился к народу. Сталин, не прервавший свой отпуск, как утверждается, отказывался отвечать на телефонные звонки. 30 июня был образован Государственный комитет обороны, и ВКП(б) призвала к Великой Отечественной войне. Только 3 июля, когда вермахт приблизился к Киеву и был взят Минск, Сталин обратился к «товарищам, гражданам, братьям и сестрам, бойцам нашей армии и флота». Обращение «братья и сестры» было совершенно несовместимо с классовой риторикой предвоенного периода, и его эхо прозвучало в словах Михоэлса «brider un schwester» во время первого митинга ЕАК в августе. Призыв к англосаксонским странам, столь громко прозвучавший во время этого митинга, также несет отголосок слов Сталина: «В этой освободительной войне мы не будем одинокими. В этой великой войне мы будем иметь верных союзников в лице народов Европы и Америки»²⁷. 31 июля 1941 г. Сталин издал свой знаменитый приказ о развертывании партизанской войны, обращенный к советским гражданам на всех оккупированных территориях. На этот приказ откликнулись многие тысячи еврейских партизан.

Идея основания международной еврейской антифашистской организации после нападения нацистской Германии на Советский Союз в июне 1941 г. исходила от видных руководителей еврейской социалистической рабочей партии, польского Бунда, Хенрика Эрлиха и Виктора Альтера*. Известные журналисты и писатели входили в число самых значительных фигур польского еврейства и были членами Исполкома Социалистического Интернационала.

Незадолго до капитуляции Польши ЦК Бунда решил, что руководители партии должны покинуть Варшаву и территории, занятые немцами, разбившись на многочисленные группы, чтобы не попасть в руки нацистов. Виктор Альтер с другими товарищами отправился в Люблин, оттуда поехал в восточном направлении на Ковель. Когда вермахт вошел в Люблин, гестапо, как и в Варшаве, Лодзи и других городах, искало Эрлиха и Альтера. Многие евреи, носившие эти фамилии, были временно арестованы. В Ковеле Альтер среди прочих встретил бежавших руководителей профсоюза железнодорожников, которые дружили с ним. В совместной резолюции они выразили надежду на то, что Советский Союз поможет подпольной борьбе польских рабочих против немецких оккупантов. Советский комендант принял документ и обещал ответить быстро. Ответ последовал спустя сутки, на рассвете 29 сентября 1939 г. Альтер был арестован.

Эрлих и Альтер в когтях НКВД

Когда Хенрик Эрлих после многонедельного авантюрного побега добрался 1 октября до Бреста, командир 19-го танкового корпуса генерал Гудериан и советский генерал-танкист, еврей Семен Кривоше-ин*, под звуки советского национального гимна и «Песни о Германии» принимали совместный парад²⁸ по случаю передачи вермахтом крепости Красной армии.

Эрлих знал, что НКВД выслеживает его, но отказался переодеться или сбрить бороду. 5 октября его узнал на вокзале в Бресте коммунист-еврей, вскоре после этого он был арестован и доставлен в Бутырскую тюрьму в Москве. Многие члены польской компартии дали против него серьезные показания.