Сталин и евреи

Польское посольство хотело вмешаться, пока Сикорский еще находился в Москве, но телефонная связь, вероятно умышленно, оказалась нарушенной. Позже никто, спрашивавший об Эрлихе и Альтере, не получал конкретного ответа. Например, Генеральный прокурорА. Я. Вышинский заявил, что оба являются советскими гражданами и любые ходатайства в их защиту представляют собой вмешательство во внутренние дела Советского Союза. Таким образом, из-за своего участия в Февральской революции и работы Эрлиха в Совете рабочих и солдатских депутатов они внезапно стали советскими гражданами. Их арест был обставлен чрезвычайной даже для Советского Союза секретностью. Никто в куйбышевской тюрьме не должен был знать, упоминать или указывать их имена в документах. Их называли по номерам камер.

Заключенный № 42, Хенрик Эрлих, 14 мая 1942 г. повесился в своей камере. Виктор Альтер, также угрожавший самоубийством, был под названием «заключенный № 41» расстрелян в Куйбышеве 17 февраля 1943 г. На соответствующих работах были пометки: «Совершенно секретно. Только лично»³⁶. По сообщению Леона Ленемана, Сталин собственноручно написал на письме Альтера и Эрлиха: «Расстрелять обоих»³¹. В действительности существует письмо Молотова Берии, датированное февралем 1943 г., в котором упоминается смертный приговор, вынесенный Эрлиху и Альтеру Военной коллегией Верховного Суда СССР. В 1943 г. Молотов заметил, что Сталин одобрил «этот текст». Вероятно, мнимый приговор — это документ, датированный задним числом, предназначенный для того, чтобы с указанием на первый смертный приговор, вынесенный летом 1941 г., обосновать расстрел в 1943 г. Обоснование мнимого приговора заключалось в том, что Эрлих и Альтер призывали советские войска к немедленному миру с Германией³⁸. Уже в декабре 1941 г. советские власти заявили польскому послу, что оба арестованы за «контакты с нацистами».

Ходатайства в защиту Эрлиха и Альтера

Так как смерть обоих руководителей Бунда сохранялась в тайне, с момента их исчезновения множество людей, организаций, партий, профсоюзов и органов печати во всем мире требовали освобождения знаменитых рабочих лидеров. Уэнделл Уилки в качестве личного представителя президента Рузвельта столь же безуспешно обращался к советскому послу в США М. Литвинову, сколь и Ян Масарик к послу в Лондоне И. Майскому или польское правительство — к Стаффорду Криппсу. Альберт Эйнштейн обращался к советскому правительству с просьбой освободить Альтера и Эрлиха. Уильям Грин, президент мощного профсоюзного объединения — Американской федерации труда, получил 23 февраля 1943 г. сообщение о том, что Эрлих и Альтер вскоре после ареста были казнены «за враждебную деятельность, включая призыв к советским войскам прекратить кровопролитие и немедленно заключить мир с Германией». Но Альтер был расстрелян всего за несколько дней до этого, причем несмотря на волну протеста во всем мире.

Сообщение об убийстве Эрлиха и Альтера вызвало среди членов и друзей Бунда во всем мире бурю возмущения. Еврейское подполье в Варшаве через курьеров сообщило о своем протесте союзникам. Текст был опубликован в Нью-Йорке в марте 1943 г. Польское подполье также опубликовало протест в Лондоне. Резко протестовал Австрийский рабочий комитет в Нью-Йорке, как и почти все американские профсоюзы. 100 представителей еврейской литературы и печати подписали резолюцию протеста. Убийства были резко заклеймены в ведущих газетах и журналах — «Нью рипаблик», «Нейшн», «Нью-Йорк пост», «Фри уорлд». В еврейской печати появились бесчисленные статьи об Эрлихе и Альтере и некрологи. В США разгорелась война в печати между выражавшей идеи Бунда газетой на идиш «Форвертс» и коммунистической газетой «Моргн фрайхайт», также выходившей на идиш, которая неустанно защищала советскую ложь и к тому же утверждала, что будущее евреев в Европе и даже в Палестине зависит от благосклонности Сталина³⁹.