Сталин и ГРУ

Очевидно, первый неудачный опыт зарубежной разведывательной работы повлиял на Урицкого — он решил «завязать» с разведкой и запросился на практическую работу в войска. 28 марта 1924 года он писал Берзину: «…После 1,5-годовой работы за рубежом появилась неотложная необходимость возвращения, хотя бы и временного, в ряды армии во избежание окончательного отрыва от нее. Находясь в рядах Красной Армии с ее основания, я себя не мыслю вне ее рядов, вне ее творческого развития… Я не могу ограничиться узкоспециальной деятельностью разведчика, находясь вне русла общеармейской созидательной практической и военно-теоретической работы. Ввиду сего прошу Вашего распоряжения об откомандировании меня в распоряжение штаба РККА для назначения на командную должность…»

Берзин хорошо понимал, что если человек не хочет работать в разведке, если не лежит у него душа к этой сложной и тяжелой работе, то уговаривать и убеждать его бесполезно, настаивать, используя свои командирские права, тем более. И он отпустил лихого кавалериста, и Урицкий был откомандирован в распоряжение Командного управления РККА. И началась его стремительная по тем временам военная карьера, которая закончилась в 1935 году. В апреле этого года в кабинет Берзина вошел военный с тремя ромбами в петлицах (как и у Берзина), чтобы сменить его на посту начальника военной разведки.

В 35-м судьбы Берзина и Урицкого решались в кремлевском кабинете Сталина. Решение Политбюро, тем более опросом, было пустой формальностью. Чем руководствовался генсек, делая подобные перестановки? Можно не сомневаться, что Сталин внимательно изучил личное дело Урицкого. Вывод из всех документов, с которыми он ознакомился, мог быть только один — нет у кандидата в руководители Управления разведывательского опыта, нельзя ставить дилетанта на такой пост. Сталин за прошедшие 15 лет научился хорошо разбираться в людях и в тонкостях разведывательной работы, курируя свою разведывательную триаду. Некомпетентность Урицкого была видна невооруженным глазом, и все-таки он его назначил. Возможно, причиной назначения был нажим со стороны Ворошилова, с мнением которого Сталин тогда еще считался. А наркому грубоватый кавалерист Урицкий был, конечно, ближе, чем интеллектуал и мастер своего дела Берзин. А от перспектив развития военной разведки он был далек — не очень интересовала эта область военной работы наркома. Понадобилось два года, чтобы Сталин окончательно понял свою ошибку, понял, что Урицкий не на своем месте, что его из Разведупра надо убрать, пока он окончательно не развалил все дело. После ухода в январе 37-го оттуда Артузова и Штейнбрюка, а вслед за ними и Карина структура Управления пошла вразнос и начала трещать по всем швам. Урицкий окончательно потерял бразды правления. Сталин это хорошо понимал. И возвращение Берзина в Разведупр означало не только признание его прежних заслуг, несмотря на его ошибки, но и признание того, что выбор Сталиным его преемника в 35-м был неудачным. Не потянул комкор из Автобронетанкового управления военную разведку. И Сталин демонстративно признал свою ошибку, вернув Берзина в его прежний кабинет.

В тот же день, когда был утвержден новый начальник Управления, появилась и новая редакция знаменитого приказа о Берзине, который с удовольствием цитировали все авторы, писавшие о военной разведке начиная с первых статей 1964 года. Текст этого приказа хорошо известен в исторической литературе. А вот причина появления еще одного приказа за тем же номером, но совершенно другого по содержанию не совсем ясна. Ворошилов, очевидно, явно перестарался, стремясь поскорее избавиться от неугодного ему начальника военной разведки. И, возможно, его первый замначальника Главпура Ян Гамарник, курировавший Разведупр, сказал ему, что негоже отправлять в отставку такого заслуженного командира, как Ян Берзин, не сказав ему слов благодарности за многолетнюю работу. Ворошилов не мог не считаться с мнением своего партийного зама, и в результате появился «знаменитый», несколько необычный по содержанию приказ. Старый приказ об отставке Берзина зачеркнули в буквальном смысле слова, и на новом приказе поставили тот же номер и новую дату — 15 апреля 1935 года. На оригинале приказа с подписью Ворошилова, хранящемся в архиве, пометка чернилами: «Подлинник т. Хмельницким вручен т. Берзину 15.04.35». Удивление вызывает и список рассылки этого приказа (47 адресов). Не совсем понятно, зачем посылать приказ о смене начальника такого секретного управления, как Разведывательное, всем начальникам Военных академий и всем командующим военных округов. Большинству этих командиров фамилия Берзина вряд ли была известна.