Сталин и контрразведка

Книжка имеет тенденцию вкоренить в сознание советских детей (и людей вообще) культы личности вождей, непогрешимых героев. Это опасно, вредно. Теория «героев» и «толпы» есть не большевистская, а эсеровская теория. Герои делают народ, превращают его из толпы в народ, — говорят эсеры… Народ делает героев, — отвечают эсерам большевики. Книжка льет воду на мельницу эсеров…

Советую сжечь книжку».

* * *

То, что делал и сделал Сталин для страны, покоится на послевоенном реальном подиуме — СВЕРХДЕРЖАВА, на равных конкурирующая с другой такой же страной — США, на территории которой не прошел такой опустошающий ураган войны, какой увидел наш многострадальный народ и его промышленный потенциал…

Но коль мы заговорили об антикульте, автору вспомнился рассказ родственницы покойной супруги Людмилы — Анны Ефимовны Котовой, которая с конца 20-х до начала 30-х годов работала в Кремле у Сталина.

Прибыв из Рязанской области в поисках работы, она записалась на биржу труда. Там ее каким-то образом отобрали для стажировки в ведомство Кремля по охране вождя.

В 1927 году специальную охрану Кремля возглавлял генерал-лейтенант Николай Сидорович Власик, он же был фактическим начальником охраны Сталина.

— Когда вы впервые увидели Сталина? — спросил автор Котову.

— В первый день, когда была допущена к коридору, по которому ходили все небожители. Однажды я направлялась в кабинет к своему начальнику. Навстречу мне вышел Сталин. Я была низенькая росточком, и он мне показался высоким.

Потом я стала сравнивать его с другими, он был ниже их. Он остановил меня и спрашивает:

— Новенькая?

— Да! — я закивала головой.

— Как тебя зовут, новенькая? — задал очередной вопрос Сталин.

— Аня…

— Аня, Анечка, красивое у тебя имя. Нравится тебе работа у нас?

— Да! — опять коротко отвечаю ему.

— Если нравится работать, значит, будем долго с тобой работать, — последовал ответ.

— Анна Ефимовна, — помню, спросил я ее, — а чем конкретно занимались?

— Носила и бумаги, и даже судки со щами в большую комнату, перегороженную шторой. Ставила на стол судок и уходила. Удивляло то, что он любил вчерашние щи — повариха Матрена мне об этом говорила.

Потом Анну Ефимовну перевели в Коминтерн, а после его закрытия ушла рязанская девчушка «на вольные хлеба», окончила водительские курсы и проработала до пенсии водителем троллейбуса.

Ее повествование неожиданно совпало с оценкой жизни Сталина в Кремле приемным сыном вождя Артемом Федоровичем Сергеевым в изложении Феликса Чуева:

«Квартира Сталина помещалась в двухэтажном доме у Троицких ворот Кремля. По нынешним понятиям неудобная была квартира. Это отмечал еще Ленин в одной из своих записок. Все комнаты проходные. В прихожей стояла кадка с солеными огурцами — любил. На вешалке висела его старая доха мехом наружу. Он часто ходил в ней. По-видимому, она появилась у него с гражданской войны, но многие считали, что привез он ее из ссылки, из Туруханского края. Тут же помещалась и фронтовая шинель, которую ему однажды пытались заменить, но он возмутился:

«Вы пользуетесь тем, что можете мне каждый день приносить новую шинель, а мне эта еще лет десять послужит!»

Тут же стояли старые подшитые валенки…

Частенько ел вчерашние щи, а на второе — мясо из этих щей. Дети радовались, когда приезжали гости, значит можно хорошо поесть. Работала у Сталина повариха Матрена, кричала на него, ругала, что плохо ест, не вовремя ложится спать…

Во время войны, когда выезжал на фронт, жил в избе с охранниками. Хозяйка поначалу пускать не хотела.