Сталин и Военно-Морской Флот в 1946-1953 годах

Может и должен ли Главком вида Вооруженных Сил самостоятельно. Через голову Министра обороны и Генштаба решать вопросы в правительстве и других министерствах (наркоматах)? Что касается других министерств, то, например, с министерством (наркоматом) судостроения очень даже может и этому, уверен, никто не думал препятствовать. А вот решение своих вопросов напрямую с правительством - это вопрос. Обычно все вопросы, решаемые с правительством - это вопросы, так или иначе связанные с финансами. Но ведь, включенный в Вооруженные Силы, ВМФ потерял самостоятельную строчку в бюджете страны! Значит, Н.Г. Кузнецов пытался решать финансовые вопросы в обход своего Министерства. Спрашивается, какой министр потерпит, чтобы в обход его с подключением высших инстанций у него раздергивали министерский бюджет, причем не бюджет какого-то второстепенного министерства, а министерства Вооруженных Сил! За подобное во все времена и при любой власти называли «по полной».

Созданная в 1946 году единая военная структура и новая система подчиненности открыто не нравится Н.Г. Кузнецову. т. к. она не похожа на его видение этой структуры и подчиненности. Но что это были именно за предложения, Кузнецов опять почему-то упорно не пишет! А далее следует вообще поразительный пассаж. Высказанное во время обсуждения вопроса о едином военном командовании предложение Кагановича, о ликвидации Наркомата ВМФ, вывело Кузнецова «из равновесия». Заметим, что, если человек выходит из равновесия, значит, он начинает кричать и скандалить. Значит ли это что Кузнецов «взорвавшись» начал истерить? Здесь вообще теряется всякая логика, ведь чтобы выйти из равновесия должны быть веские основания! А Каганович. Если верить Кузнецову, сказал только о ликвидации Наркомата ВМФ, о чем, якобы, Кузнецов, как он сам пишет несколькими строками выше, и сам уже много думал. Так за что же Кузнецов обрушился на Кагановича? За что же ратует капризный Нарком ВМФ, если Каганович предлагает единственно возможное в данной ситуации решение?

Всей этой запутанной истории с раздумьями Кузнецова, последовавшим затем предложением Кагановичем и неожиданным скандалом Кузнецова, на мой взгляд, есть единственное объяснение. На самом деле никаких предложений «наверх», по сокращению своего Наркомата, Н.Г. Кузнецов не давал. Возможно, что-то обсуждалось в кулуарах Главного Морского штаба, но не более того. Именно поэтому предложение Кагановича стало для Кузнецова «громом среди ясного неба». Мгновенное лишение власти полноправного Наркома стало полнейшей неожиданностью, которая и вызвала скандальный «выход из равновесия». Уверен, что спровоцированный Кузнецовым скандал произвел самое негативное впечатление не только на Кагановича, но и на Сталина.

Это вынужден был признать и сам Кузнецов, что причиной его снятия стали во совершенно не профессиональные разногласия. А стиль его поведения. Из мемуаров Н.Г. Кузнецова «Крутые повороты. Из записок адмирала» ...фактической причиной снятия меня с должности было, конечно, не мое несогласие с новой флотской организацией. Я думаю, что истинной причиной было и мое искреннее стремление сделать все нужное для ВМС, и всегда выражаемое в настойчивой форме в этой связи собственное мнение. При моем болезненном реагировании на непринятие должных мер, переходившим часто в споры, я оказался неугодным человеком. Я должен был быть снят. Я признал совершенно правильным мое снятие. И тогда же сказал на военном совете, что я, по-видимому, не в состоянии дальше проводить твердую линию руководства Военно-Морскими Силами, так как не сумел доказать свою точку зрения, и поэтому надо назначить нового руководителя».

Печатая эти строки, Н.Г. Кузнецов наверняка рассчитывал, если не на сострадание, тона понимание читателей. Ведь только он радеет за флот, только он не боится отстаивать свою точку зрения, которая, разумеется, всегда является единственно правильной. Все остальные же, наоборот, приспособленцы, угодники и трусы. Как здесь не посочувствовать гонимому адмиралу и не попенять не желающему его понять Сталину.