Сталин и Военно-Морской Флот в 1946-1953 годах

Следует сказать, что, когда в 1951 году Кузнецов вернулся к руководству ВМФ, в ранге полноправного министра, у него сразу же все пошло хорошо. Кузнецов вернулся в старую, хорошо ему знакомую систему, где ему все было ясно и понятно. Но как только в 1956 году его снова понизили до уровня Главкома ВМФ, он во второй раз оказался не в состоянии перестроится на более сложную и зависимую систему подчиненности. Таким образом, Кузнецов дважды доказывал, что является прекрасным руководителем в одном случае и никудышным во втором. Вины его в том нет. Если кто и виноват, то это именно Сталин, который настолько крепко вбил в него алгоритм первой системы, что перестроится на вторую Кузнецов уже не смог. Впрочем, думаю, что в такую ситуацию Кузнецов попал не один. Многие молодые сталинские наркомы, как и он, так же не смогли перестроиться с жесткой системы подчиненности лично Сталину, на обычные должностные взаимоотношения.

Позволю себе еще одно небольшое дополнение. На мой взгляд, именно это психологическое бессилие исполнять обязанности Главкома ВМС (ВМФ) и стали одной из причин крайне раздраженного тона его посмертных мемуаров в отношении Сталина. Кузнецов был обижен не столько на свои разжалования и снятия, он был обижен, прежде всего, на то, что учитель, обучив его жить и работать по одним правилам, затем неожиданно поменяв их, заставил его жить и работать по другим. При этом, на этот раз уже ничему неуча и не объясняя. Но это всего лишь мои предположения.

Когда говорят о снятии Н.Г. Кузнецова, почему-то не умалчивают, что одновременно с ним, Сталин снял с должности и его главного оппонента - министра судостроения И.И. Носенко. Если посмотреть биографии Н.Г. Кузнецова и И.И. Носенко, то они схожи, как близнецы - почти ровесники, боевая молодость, получение фундаментального образования и последующее профессиональное становление, а затем одновременный стремительный взлет на наркомовские должности. Это, конечно же, было не случайно. И Н.Г. Кузнецова, и И.И. Носенко Сталин тщательно присматривал, подбирал, а потом одновременно назначал наркомами именно, как неразрывную пару, действующую в тесной связке. Именно на них он рассчитывал в создании Большого флота.

Но сразу после войны, между двумя наркомами началась бесконечные ожесточенные склоки. Известно, что первое время Сталин пытался искать компромиссы между своими бескомпромиссными наркомами, в надежде, что те, все же найдут взаимные подходы. Когда же стало очевидно, что ни принципиальный Кузнецов, ни столь же принципиальный Носенко на уступки друг другу не пойдут, Сталин принял волевое решение - убрать обоих! 19 марта 1946 года И.С. Носенко был освобожден от должности и назначен заместителем министра судостроительной промышленности СССР. Снятие Носенко была таким же вынужденным, как и снятие Кузнецова. Об этом говорит тот факт, что вместо профессионального судостроителя Носенко, на должность министра судостроения Сталину пришлось поставить А.А. Горегляда - прекрасного организатора промышленности, но не судостроителя, а танкостроителя. Было бы наивно думать, что Сталин не понимал неравноценность такой замены. Но он на нее пошел, т. к. И.И. Носенко, также, как и Н.Г. Кузнецова приберегал для того момента, когда придется по-настоящему разворачивать массовое строительство океанского ВМФ. Заметим, что А.А. Горегляд со своими обязанностями, вполне предсказуемо в полной мере не справился. И как только Сталин нашел ему достойную замену - В.А. Малышева, назначенного министром судостроения (с оставлением в предыдущей должности заместителя председателя Совета Министров СССР, т. е. самого Сталина), Горегляд был немедленно смещен.

* * *

А теперь поговорим о тех событиях, которые предшествовали снятию Н.Г. Кузнецова с должности.

Некоторые абзацы в мемуарах Н.Г. Кузнецова относящихся к описываемому времени, напоминают откровенное фрондирование: «... Когда я попадал к Сталину, естественно, я стремился высказать наболевшее и решить самое трудное. Такая непосредственная постановка вопросов тактически была неправильной. Сталин настораживался, недружелюбно поглядывал на меня и слушал с недоверием. С годами это приняло более выраженный характер. Обычно окружавшие его и хорошо знавшие это люди тоже недоброжелательно встречали такие доклады. Они знали, что это могло испортить настроение на весь вечер. А у меня как раз всегда были «неполадки». И, стараясь сделать лучше для дела, я, отправляясь в Кремль, подбирал именно то, что не доставляло удовольствия начальству». Совершенно ясно, что недостатков и нерешенных вопросов всегда хватает в любом ведомстве и ВМФ, здесь не исключение. Их, безусловно, нужно решать. Но специально изо-дня в день докладывать И.В. Сталину о вверенном тебе Наркомате исключительно лишь один негатив, это, мягко скажем, несколько вызывающе. Налицо явно терзавший Кузнецова дух противоречия, о возможных причинах которого мы уже говорили выше.