Читаем Сталин и заговор генералов полностью

Сопоставляя его с Г. Жуковым, В. Молотов отметил: «Обоих знаю, но они разные. У Жукова твердость и, безусловно, практика. Тухачевский — более образованный человек, но, конечно, менее военный...»'1. П. Фервак, обративший внимание на внешнее сходство Тухачевского с Наполеоном, считал, что у его русского приятеля «не было практицизма Бонапарта. ...cho был фантазер, который шел туда, куда его влекло собственное воображение»1. «Все это, батенька мой, фантазерство увлекающегося поручика», — так чаще всего оценивались многие инициативы Тухачевского в период Гражданской войны генералами-генштабиста-ми224 225.

Учитывая вышесказанное, следует особо отметить именно «книжный», несистематический характер его образованности и эрудиции, хотя и весьма обширной и разнообразной. Такого рода образованность правильнее было бы называть «начитанностью». В сущности, Тухачевский не получил даже того, что формировало исключительно военный характер'1. Несомненная тяга к «книге», к науке, к теоретизированию, к умозрительным схемам просматривается в его деятельности на всем протяжении его жизни. На это обратил внимание и его противник Ю. Пил-судский, причислив Тухачевского «к умам абстрактным»226. Указанные свойства ментальности, культуры наложили отпечаток и на поведение Тухачевского-полководца.

Троцкий, близко наблюдавший «революционных генералов» в период Гражданской войны, вспоминал: «Тухачевский, несомненно, обнаружил выдающиеся стратегические таланты. Ему не хватало, однако, способности оценить военную обстановку со всех сторон. В его стратегии всегда был явственен элемент авантюризма. На этой почве у нас произошло несколько столкновений, вполне, впрочем, дружественных по форме. Мне приходилось также подвергать критике попытки Тухачевского создать «новую военную доктрину» при помощи наспех усвоенных элементарных форм марксизма. Не забудем, однако, что Тухачевский был в те годы очень молод и совершил слишком быстрый скачок из рядов гвардейского офицерства в лагерь большевизма...»1.

Критикуя в 1921 г. «красного Бонапарта», Председатель РВСР мимоходом, но ясно и емко отметил, что «Тухачевский — один из даровитейших наших молодых военных работников», однако «необеспеченные наступления представляют вообще, заметим мимоходом, слабую сторону тов. Тухачевского...»227 228.

На это качество Тухачевского-военачальника указывают и другие лица, имевшие возможность дать оценку его военной деятельности. Независимо от Л. Троцкого наблюдал М. Тухачевского во главе 5-й армии в 1919 г. член ее РВС старый партиец-большевик И. Смирнов. Он так характеризовал молодого полководца: «Командарм Тухачевский — 28 лет... человек, безусловно, свой, смелый до авантюризма. Мягкий, поддающийся влиянию, с тактичным комиссаром будет в любом месте отлично командовать не только армией, но и фронтом». По мнению маршала И. Конева, несомненно, опиравшегося на устоявшиеся в высших военных кругах оценки «красного Бонапарта» (вряд ли прославленный полководец Великой Отечественной войны имел возможность долго и близко наблюдать Тухачевского лично), «Тухачевский — человек даровитый, сильный, волевой, теоретически хорошо подкованный. Это его достоинства. К его недостаткам принадлежал известный налет авантюризма...»229.

...Наряду с необходимыми положительными, «светлыми» сторонами, способствующими социальной стабильности индивида, как полагают психоаналитики, «идентичность обладает темной, негативной стороной — совокупностью тех вытесненных и отрицаемых идентификаций и фрагментов, которые нежелательны, несовместимы с идеалами и представлениями о самом себе»>1. Это чаще всего выявляется в условиях кризиса групповой идентичности. Индивид, принадлежавший к отвергнутой или «преследуемой» социальной группе, порой придерживается идентичности, которую никто или большинство уже не считает действительной. Она превращается в негативную, темную идентичность. В такой ситуации «негативная идентичность предстает в качестве позитивной, становится желанной и доминирующей в идеологиях, трансформирующих чувство неполноценности в чувство превосходства над другими»230 231.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное