Сталин и заговор военных 1941 г.

Я хочу быть с Вами абсолютно честным (это Гитлер-то? — В.М.). Я боюсь, что некоторые из моих генералов могут сознательно начать конфликт, чтобы спасти Англию от ее грядущей судьбы и разрушить мои планы. Речь идет о времени более месяца. Начиная, примерно, с 15–20 июня я планирую начать массовый перевод войск от Ваших границ на Запад. В соответствии с этим я убедительно прошу Вас, насколько возможно, не поддаваться провокациям, которые могут стать делом рук тех из моих генералов, которые забыли о своем долге. И, само собой, не придавать им особого значения. Стало почти невозможно избежать провокации моих генералов. Я прошу о сдержанности, не отвечать на провокации и связываться со мной немедленно по известным Вам каналам. Только таким образом мы можем достичь общих целей, которые, как я полагаю, согласованы…

Ожидаю встречи в июле.

Искренне Ваш Адольф Гитлер».

Очередная фальшивка, на этот раз западных спецслужб, предназначенная для прикрытия «внезапного нападения». Снова избитая тема о доверчивости нашего вождя. Но что здесь привлекает наше внимание, так это то, что обыгрывают тему подготовки Гитлером, видимо, запасного варианта на случай непредвиденных обстоятельств на границе. А вдруг, действительно, советская граница оказалась бы «на замке». Ведь Гитлер не мог же полностью знать возможности заговорщиков. Видимо, решил подстраховаться на всякий случай. И ведь, если немцы на границе, действительно, получили бы очень здорово «по зубам», то Гитлеру пришлось бы сразу искать «виноватых» генералов. Думаю, что такие «жертвы» имелись, про запас.

Лексика самого письма может вызвать только усмешку. «Дружбан» Гитлер просит Сталина не обращать внимания на его «пацанов» в генеральских погонах, если те начнут «шухарить» на границе. Если че, мол, звони. Он будет принимать меры…

К теме вооруженных конфликтов на границе можно добавить, что с Японией у нас были военные конфликты на границах, но, тем не менее, дальше приграничных сражений дело ведь не пошло…

Недобросовестные историки всегда Сталина стараются выставить в неприглядном виде. Вот и с историей о конфликтах на границе его пытаются представить в виде пугливого идиота, представляющего любую стрельбу на границе как провокацию, способную вызвать ни больше ни меньше как полномасштабную войну. Мы, к большому сожалению, никогда не узнаем, как Сталин распорядился реагировать на массовые военные действия Германии на нашей границе, но вариантов могло быть только два. Или дать возможность самому Наркомату обороны, в лице руководителя Тимошенко, принять решение и дать условный сигнал командующим в округа об ответных действиях, или же доложить о вооруженной агрессии Германии самому Сталину. А он должен был по получении всей информации принять решение и отдать, в свою очередь, распоряжение главе Наркомата обороны.

Скорее всего, в реалиях, существовал второй вариант. Почему и идет речь якобы о телефонном звонке на дачу Сталину, с тем чтобы иметь его реакцию на события: «Мол, тебе сообщили информацию, а ты теперь думай…» Тогда, исходя из рассказа Жукова, получается, что Сталин испугался личной ответственности за принятие решения и переносит ее на членов Политбюро, что явно не только не характерно для Сталина, но и выставляет его явным саботажником решения Политбюро. Жуков сам себе противоречит, выставляя Сталина теперь уже в роли нерешительного трусишки. Зачем, скажите, нужно Сталину собирать членов Политбюро для решения данного вопроса? Для весомости принятия решения, что ли? Так ведь идут приграничные сражения, каждая минута на счету, а сбор членов Политбюро это своего рода тот же саботаж, но уже в коллективном виде. Само по себе это заседание по поводу решения о подаче сигнала командующим округов будет выглядеть глупостью, так как другого решения от Политбюро в данной ситуации трудно ожидать.

Хорошо, предположим, что Сталин все-таки решил перестраховаться и вынес решение на Политбюро. Какое другое решение должен был принять сей главный орган политической власти страны? Понятно, то же самое, если по всей границе идет стрельба. Зачем же тогда нужен этот сбор? Поэтому решение о подаче условного сигнала командующим округов о вскрытии мобилизационных пакетов вполне мог принимать и должен был принимать сам Сталин. А вот наделить его единоначалием в принятии данного решения, очень даже возможно, могло уполномочить именно Политбюро. Разумеется, такое решение было вынесено значительно раньше 22 июня. Готовилась же наша страна к войне, как бы того ни хотелось Жукову.