Сталин. История и личность

Ценным источником информации о начальном периоде жизни Джугашвили являются опубликованные в Берлине мемуары его бывшего близкого друга и школьного товарища (в Гори) — Иосифа Иремашвили. Мальчики познакомились на школьном дворе как соперники в соревновании по борьбе, в котором Сосо Джугашвили одолел Сосо Иремашвили, схватив сзади в тот момент, когда последний стряхивал с себя пыль. Иремашвили, для которого квартира Джугашвили стала вторым домом, вспоминал приятеля как худого, но крепкого мальчика, с упорным безбоязненным взглядом живых темных глаз на покрытом оспинами лице, с гордо откинутой головой и внушительным, дерзко вздернутым носом. Не такой по-ребячьи беззаботный, как большинство товарищей по училищу, он временами словно встряхивался и целеустремленно, с упорством или принимался карабкаться по скалам, или же старался забросить как можно дальше камень. Отличался равнодушием к окружающим; его не трогали радости и печали товарищей по училищу, никто не видел его плачущим. Характеристика заканчивалась словами: «Для него высшая радость состояла в том, чтобы одержать победу и внушить страх... По-настоящему любил он только одного человека — свою мать. Как мальчик и юноша он был хорошим другом для тех, кто подчинялся его властной воле»¹¹.

Иремашвили вспоминает о Екатерине Джугашвили как о благочестивой и трудолюбивой женщине, сильно привязанной к сыну. Она обычно носила традиционную одежду грузинских женщин, пользовалась в общине уважением и по старинному обычаю посвятила свою жизнь служению богу, мужу и сыну. Отсюда, однако, не следует, что Екатерина обладала мягким и покорным нравом. Подобное предположение противоречило бы тому образу, который сам Сталин нарисовал в беседе с дочерью Светланой в 40-е годы. По словам Светланы, Сталин на протяжении всей жизни был самого высокого мнения о матери, которую считал умной женщиной, хотя и не получившей образования. Рассказывал, что она поколачивала его в детском возрасте так же, как и Виссариона, когда тот выпивал. Она хотела, чтобы сын стал священником, и всегда сожалела о том, что этого не произошло. Когда Сталин навестил мать в 1935 г., незадолго до ее смерти, она, сказала: «А жаль, что ты так и не стал священником». На основании известных ей фактов Светлана пришла к заключению, что Екатерина была женщиной с пуританской моралью, строгой и решительной, твердой и упрямой, требовательной к себе и что все эти качества перешли к сыну, который больше походил на нее, чем на отца¹².

Привязанность, которую Сосо Джугашвили испытывал к своей матери, резко отличалась от его чувств по отношению к отцу. Иремашвили рассказывает о жестоких побоях, которыми часто награждал ребенка пьяный Виссарион, о постепенно возраставшей антипатии Сосо к отцу. Живя под постоянной угрозой выходок вспыльчивого Виссариона и наблюдая с возмущением, как матери приходилось ночами работать на швейной машине, так как Виссарион пропивал почти все свое небольшое жалованье, Сосо начал ненавидеть этого человека и по возможности избегать его. В характере Сосо появилась мстительность, свойственная ему и в дальнейшей жизни; он стал бунтарем против отеческой власти в любом проявлении. «Незаслуженные страшные побои, — писал Иремашвили, — сделали мальчика столь же суровым и бессердечным, каким был его отец. Поскольку люди, наделенные властью над другими благодаря своей силе или старшинству, представлялись ему похожими на отца, в нем скоро развилось чувство мстительности ко всем, кто мог иметь какую-либо власть над ним. С юности осуществление мстительных замыслов стало для него целью, которой подчинялись все его усилия»¹³. В 1890 г., когда Сосо было 11 лет, Бесо умер от ножевого ранения, полученного в пьяной драке. «Ранняя смерть отца не произвела на ребенка никакого впечатления, — замечает Иремашвили. — Он ничего не потерял со смертью человека, которого должен был называть отцом»¹⁴.