Сталин. История и личность

От побоев Виссариона страдала и Екатерина. Вполне возможно, что волевая женщина порой перечила мужу, вызывая вспышки гнева. «Мать била мальчика, — писала Светлана, основываясь на рассказах отца, — а ее бил муж»¹⁵. Однажды, сообщает она, ребенок навлек на себя гнев отца, безуспешно пытаясь защитить мать от нападок. Он бросил в Бесо нож и затем, убежав от погнавшегося за ним разъяренного отца, спрятался у соседей. Нам не известно, были ли другие столь же тягостные эпизоды; примечательно, однако, то, что Джугашвили и в пожилом возрасте помнил эту историю. И ужас, который вселили в него побои матери, помогает объяснить, почему впоследствии избиение (символическое или реальное) представлялось ему одним из видов наказания, которого заслуживали наиболее злостные отступники. Так, в письме Ленину, отправленном в 1915 г. из сибирской ссылки, Сталин, упоминая «ликвидаторов», заметил: «Бить их некому, черт меня дери! Неужели так и останутся они безнаказанными?! Обрадуйте нас и сообщите, что в скором времени появится орган, где их будут хлестать по роже, да порядком, да без устали»¹⁶. А к концу жизни, когда арестовали группу врачей, обвинявшихся в заговоре с целью умерщвления советских руководителей, Сталин будто бы вызвал следователя и проинструктировал его относительно методов получения признания следующими словами: «Бить, бить и бить»¹⁷

Таким образом, Сосо Джугашвили вырос в обстановке острого семейного конфликта и материальной нужды. К тому же одно из наиболее серьезных разногласий между матерью и отцом было связано с планами, касавшимися будущего Сосо. Екатерина хотела послать его в духовное училище Гори, что было бы первым шагом на пути к карьере священника. В 1888 г. Сосо зачислили в училище. Учитывая бедственное положение семьи, ему определили ежемесячную стипендию в 3 рубля и, кроме того, разрешили Екатерине зарабатывать в месяц до 10 рублей, прислуживая учителям¹⁸. Произошло это, однако, не без сильного сопротивления со стороны Бесо, который не разделял честолюбивого желания жены, чтобы их сын достиг в жизни более высокого положения, чем он сам. Неоднократно слышали, как он говорил ей: «Ты хочешь, чтобы мой сын стал митрополитом? Ты никогда не доживешь до этого! Я — сапожник, и мой сын тоже должен стать сапожником, да и все равно будет он сапожником!» По рассказам, Виссарион в конце концов решил осуществить свое намерение — сделать из Сосо сапожника. Приехав в Гори, он забрал мальчика из училища и в Тифлисе устроил на фабрику Адельханова, где Сосо, однако, проработал недолго. (Как оказалось, это был единственный пролетарский период в жизни Сталина.) Мучителя, и церковные служители посоветовали искавшей поддержки Екатерине смириться и, стремясь как-то ее успокоить, пообещали устроить Сосо в церковный хор экзарха Грузии в Тифлисе. Однако полная решимости женщина, не посчитавшись с советом, привела ребенка обратно в Гори и вернула в училище¹⁹ Основные детали этой истории впоследствии подтвердила сама Екатерина. В 1935 г. в интервью советскому корреспонденту она, говоря о сыне, заявила: «Учился он прекрасно, но его отец, покойный муж мой Виссарион, задумал мальчика взять из школы, чтобы обучать своему сапожному ремеслу. Возражала я, как могла, даже поссорилась с мужем, но не помогло: муж настоял на своем. Через некоторое время мне все же удалось его снова определить в школу»²⁰. Когда примерно через год после этого инцидента Виссарион умер, Сосо, должно быть, сразу ощутил, что из его жизни исчезла зловещая тень. Однако к тому времени у мальчика уже обнаружились мстительность и озлобленность, характерные для его отца, которого он презирал. Та чуждая сила, которую олицетворял отец, каким-то образом стала сутью Сосо.