В Кобе, бесстрашном и немногословном, Сосо Джугашвили нашел одного из первых достойных подражания героев, чье имя и образ так соответствовали его представлениям о самом себе как о герое. По словам современника, «идеалом и предметом мечтаний Сосо являлся Коба... Коба стал для Сосо Богом, смыслом его жизни. Он хотел бы стать вторым Кобой, борцом и героем, знаменитым, как этот последний. В нем Коба должен был воскреснуть. С этого момента Сосо начал именовать себя Кобой и настаивать, чтобы мы именовали его только так. Лицо Сосо сияло от гордости и радости, когда мы звали его Кобой»27
Учитывая важную роль символического образа Кобы в жизни интересующей нас личности, стоит, пожалуй, подробнее остановиться на том, что в этом образе с самого начала привлекало Сосо. Коба из «Отцеубийцы» — вовсе не сложная и тонкая натура, а довольно прямолинейный идеализированный тип героя, постоянно встречающегося в романах подобного жанра, — сильный, молчаливый, бесстрашный рыцарь, доблестный в бою, меткий стрелок, ловкий и изобретательный в трудных ситуациях. Подобные качества, конечно же, должны были понравиться любому задиристому подростку, желающему вообразить себя в роли героя. Но в истории, рассказанной Казбеги, Коба обнаружил еще одно свойство, которое, несомненно, сделало его для Сосо Джугашвили особенно привлекательным: он выступает как мститель.
Тема отмщения проходит красной нитью через весь роман. Так, обычай кровной мести кавказских горцев многократно упоминается с одобрением. В романе простые люди Грузии горят желанием отомстить высокомерным русским завоевателям, которые захватили страну, ограбили и унизили ее народ. Сам Шамиль — «железный человек», храбрый военачальник, обожаемый своими сторонниками, — предстает как руководитель народного движения мстителей, который «олицетворял собою гнев народный»28
. Иаго и Коба страстно желают отомстить не только непосредственным угнетателям (Гирголе и исправнику), но одновременно и русским властям, поддерживающим таких негодяев. И они видят в служении Шамилю ниспосланную небом возможность принять участие в коллективном акте отмщения. Таким образом, роман «Отцеубийца» не только дал Сосо идеализированный образ героя в роли мстителя, но и убедил его в том, что свершившийся акт — триумф отмщения — достойное дело, которому можно посвятить жизнь.И наконец, в романе присутствовалаочень важная социальная тема. Описывая конфликт между грузинами и русскими, автор показывал грузинское общество
разделенным по классовым признакам. Войско Шамиля, писал Казбеги, состояло из горцев и простых крестьян, чьи селения были сожжены, урожаи уничтожены, а жены обесчещены русскими завоевателями. В то же время грузинские князья и другая знать, стремившаяся к почестям и выгодным назначениям, которые позволили бы им жить подобно европейским аристократам, сражались на стороне Воронцова. Крепко связанные с традиционными институтами крепостничества, грузинские феодалы были готовы ради своекорыстных интересов пожертвовать благополучием родины. Наблюдая это, неграмотный горец Шамиль понял, что следовало бы распространить на всех грузин ту свободу и равенство, которыми пользовались его соплеменники-чеченцы, никогда не бывшие крепостными. Таким образом, с некоторой натяжкой можно сказать, что Шамиль у писателя Казбеги, как и Коба, выступает за новое социальное устройство. Когда, например, деревенская женщина обращается к Кобе с просьбой о защите от Гирголы, то в авторском комментарии говорится: «Странно! При организованном управлении, когда начальники, диамбеги, судьи, приставы и всякие другие чиновники наводнили страну, как муравьи, и делали вид, что чинят правосудие, простая, ни в чем не повинная женщина умоляла человека, совершившего убийство, защитить ее от несправедливости!»29
Хотя подобные высказывания и не являлись прямыми призывами к социальной революции, они подталкивали мысль читателя в данном направлении. Подростку с таким происхождением, как у Сосо, хотевшему быть Кобой, они могли внушить (или по крайней мере подготовить почву для этого) представление о герое как о революционере..$ г4