Сталин. История и личность

Заслуживает особого внимания заявление Сталина во время обсуждения проекта резолюции, предложенного в конце этого выступления. В заключительной части проекта говорилось, что с наступлением национального кризиса задача революционных классов будет состоять в том, чтобы захватить государственную власть и направить ее в союзе с революционным пролетариатом передовых стран к миру и социалистическому переустройству общества. Евгений Преображенский (впоследствии один из лидеров троцкистской фракции) предложил следующим образом сформулировать заключительное положение: «...для направления ее к миру и при наличии пролетарской революции на Западе — к социализму». Сталин возразил и заявил: «Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму. До сих пор ни одна страна не пользовалась в условиях войны такой свободой, как Россия, и не пробовала осуществлять контроль рабочих над производством. Кроме того, база нашей революции шире, чем в Западной Европе, где пролетариат стоит лицом к лицу с буржуазией в полном одиночестве. У нас же рабочих поддерживают беднейшие слои крестьянства. Наконец, в Германии аппарат государственной власти действует несравненно лучше, чем несовершенный аппарат нашей буржуазии, которая и сама является данницей европейского капитализма. Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творгческий. Я стою на почве последнего (курсив мой. — Р.ТI)»⁵⁵. Это примечательное заявление, заслуживающее в силу своей спонтанности тем большего внимания, на какой-то короткий момент приоткрыло завесу над лежащим в его основе русоцентризмом Сталина. В обмене мнениями проступали контуры будущей дискуссии в партии относительно возможности построения социализма в Советской России без революции в Европе, а в сталинском «творческом марксизме» 1917 г. уже содержалась в зародыше идея построения социализма в одной, отдельно взятой стране. Еще одним предзнаменованием будущих событий явилось поражение, которое потерпел Преображенский при голосовании по предложенной им поправке к проекту резолюции.

В другом возникшем на съезде споре Сталин был менее успешен. В заключительном слове к прениям по отчетному докладу Центрального Комитета он сказал о необходимости издания партийного манифеста с разъяснениями недавних событий, а затем перешел к вопросу о целесообразности явки Ленина и Зиновьева на суд. В данный момент, заявил он, все еще неясно, в чьих руках власть; кроме того, нет никакой гарантии, что арестованные вожди будут в безопасности. Другое дело, полагал Сталин, если суд будет демократически организован и будет дана гарантия, что их не растерзают. В нынешних условиях, сказал он далее, нет смысла являться в суд, а вот при правительстве, которое смогло бы гарантировать товарищей от насилий, которое имело бы хоть некоторую честь, они явились бы⁵⁶. «Это противоречивое заявление, — писал в послесталинский период советский журнал по истории партии, — допускавшее при определенных условиях возможность явки Ленина в распоряжение буржуазного правительства, было глубоко ошибочным»⁵⁷ Такого же мнения, по-видимому, придерживалось подавляющее большинство делегатов VI съезда партии. В прениях Орджоникидзе доказывал, что партия ни в коем случае не должна допустить, чтобы Ленин явился на суд. Его поддержал Дзержинский. Николай Скрыпник возражал против идеи Сталина о явке Ленина на суд при определенных условиях и предложил выразить протест против клеветнической кампании. Даже Володарский, который при поддержке двух членов Межрайонного комитета Троцкого, представил проект резолюции, разрешавшей Ленину и Зиновьеву при определенных условиях явиться на суд, нашел неприемлемым высказывание Сталина относительно «честного буржуазного суда». Потом взял слово Бухарин и заявил, что к данному вопросу не должно быть схоластического подхода. Он высмеял мысль о честном буржуазном суде («Разве честный буржуазный суд не будет стремиться прежде всего отсечь нам головы?») и предложил проект резолюции, в которой осуждалась «возмутительная прокурорско-шпионско-полицейская травля вождей революционного пролетариата» и исключалась всякая возможность явки Ленина и Зиновьева на суд. Съезд одобрил эту резолюцию абсолютным большинством голосов⁵⁸.