Сталин: как это было? Феномен XX века

Как видится мне сейчас, после многолетнего изучения сталинской темы во всем ее объеме ^{183}, необъяснимая, неимоверная на первый взгляд жестокость, проявленная генсеком по отношению к «ленинградцам», объяснялась, по-видимому, охватившим его ужасом по поводу судьбы главного ленинско-сталинского детища — Советского Союза. Еще в 1937 году Сталин честно предупредил, что будет уничтожен любой политический деятель, кто покусится «на единство социалистического государства». Документы и мемуарная литература свидетельствуют, что ко времени появления этого феномена — «ленинградцев» — основное беспокойство, снедавшее Сталина, было вызвано одной мыслью: что станет с Советским Союзом после его смерти? Объявив в 1948 году, что он хотел бы видеть в качестве своих преемников в руководстве государством и партией Николая Вознесенского и Алексея Кузнецова, потом генсек передумал и позволил Маленкову и Берии убедить себя в том, что «ленинградцы» стремятся обособить РСФСР в составе Союза и разрушить СССР.

Нарисованный им самим прогноз показался ему реальным, и он принял меры как к недопущению такого сценария, так и к тому, чтобы ни малейшей информации о «Ленинградском деле» никуда не просочилось, ни внутри страны, ни за рубеж. Первое ему удалось, второе — нет.

Что касается Запада, то те, кому положено было знать о «Ленинградском деле», в основных чертах знали о нем все. Но популярным это «дело» в западной историографии так и не стало. И это вызывает вопросы. Почему об уничтожении партийных деятелей и командных кадров РККА во второй половине 30-х годов и гонениях на евреев конца 40-х годов за пределами нашей страны существует обширнейшая историческая и публицистическая литература, а «Ленинградское дело» 1950 года практически находится в зоне умолчания?

Ответ на этот вопрос кроется, как мне представляется, в национальности репрессированных. В 30-е годы гонениям подверглось много лиц еврейского происхождении, и потому пишут об этом и у нас, и за рубежом тоже преимущественно евреи. А в «Ленинградском деле» удар почти на Ш0% пришелся по этнически русской элите. Святослав Рыбас, один из самых эрудированных российских исследователей сталинского периода, так и назвал публикацию в газете «Культура», которой он предварил выход в свет своей монографии о «ленинградцах»: «Ленинградское дело»: разгром «русской партии» ^{184}.

Иными словами, объяснение замалчивания «Ленинградского дела» надо искать в национальной психологии историков и публицистов: евреям (и отечественным, и зарубежным) о русских жертвах писать неинтересно, а русские в массе своей всегда мало интересовались историей своих соплеменников.

Русский «флер» этого «дела» отпугивает от него и американских историков: они никогда не будут будить интерес к опасным для них (с геополитической точки зрения) событиям русской истории. Причину этого опасения глубоко и точно определил недавно к.и.н. Л.П. Решетников: «Запад не боялся большевистской идеологии, которую он сам и вскормил. Он не боялся диктатуры Сталина, пока речь шла о диктатуре руководителя ВКП(б). Но Запад и советская номенклатура смертельно боялись возрождения исторической России. В этой связи примечательны слова одного из видных западных идеологов С. Хантингтона: “Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, невзирая на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели: свободу, равенство и процветание. Но Россия традиционалистская, авторитарная, националистическая будет стремиться к совершенно иным целям. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом. И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не как западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдаленными и враждебными”» ^{185}.

А теперь главный вопрос, который поставили ценой своих жизней «ленинградцы»: возможно ли в России этнически чистое русское правительство?

Или, может быть, правильнее этот же вопрос сформулировать по-иному: целесообразно ли нам в современной России стремиться к этнически чистому русскому правительству?

Вопрос не простой. По переписи 2010 года, в Российской Федерации проживает 143 млн. человек. Из них русскими назвали себя 81%. Русским языком владеют 99,4% человек. Гражданство РФ имеют 138 млн. человек, или 99,4%. 5,6% зарегистрированного населения не определились с национальностью, но поскольку своим родным языком считают русский, то попросили записать их как русских. Таким образом, почти 87% зарегистрированного населения РФ составили русские.

Каким по национальной принадлежности в такой стране должно быть правительство?