Сталин: как это было? Феномен XX века

Но стремление к созданию этнически чистого русского правительства со стороны «ленинградцев» было, конечно же, ошибкой с их стороны. А. Солженицын в своем двухтомном сочинении «200 лет вместе» пришел, как мне представляется, к очень верному выводу: правительство России должно в основном представлять государствообразущую, то есть русскую, нацию, но только в основном. Я еще в своей предыдущей книге о Сталине писал, что Александр III, которого историки часто одобряют за то, что он много сделал для подъема русской нации, в свое время сделал ошибку стратегического характера, когда ограничил так называемым кухаркиным детям и евреям доступ к образованию и в государственные структуры. Русская нация необычайно, безмерно талантлива от природы, но и ей, как верно написал Александр Исаевич, нужны «дрожжи», в качестве которых в России исторически чаще всего выступали евреи.

Окончательную, устоявшуюся оценку исторической роли «ленинградцев» время еще не вынесло. Но уже пришло время к этой оценке начать продвигаться. В этой связи стоит привести несколько мнений.

Святослав Рыбас: «Если спросить у автора, на чьей он стороне — ленинградцев или на стороне их противников, то он замолчит в долгой задумчивости», а потом честно говорит: «…Автор оставляет свой вопрос без ответа».

Однако что-то беспокоит его самого в этом выводе, и в конце книги он вновь возвращается к этой теме: «А что было бы в случае прихода к власти “ленинградцев”? Тогда судьба СССР была бы иной. Думается, он избежал бы краха» ^{192}.

Фактически солидарен с Рыбасом автор фундаментального труда о положении евреев в СССР, доктор исторических наук Г. Костырченко:

«Это тем более печально, что “ленинградская” политическая ветвь, питаемая соками робко возрождавшегося после войны российского самосознания и так безжалостно обрубленная с древа национальной государственности, могла бы в перспективе стать для страны весьма плодоносной.

Правда, реализация ждановской идеи возрождения государственности России чревата была распадом империи, чего, впрочем, так и не удалось избежать.

Спровоцировав, таким образом, в грозные предвоенные и военные годы рост русского самосознания и прагматично использовав его, в том числе и в интересах сохранения собственной власти, Сталин из страха перед возможной перспективой выхода этого самосознания за рамки дозволенного, безжалостно его растоптал» ^{193}.

В этих рассуждениях остается недосказанным один важный аспект: Россия для этих авторов существует только в имперском варианте, то есть со всеми союзными республиками: Прибалтикой, Кавказом и Закавказьем, Средней Азией. И это несмотря на то, что все 73 года существования советской власти эти союзные республики как в материальном, так и в культурно-цивилизационном плане развивались исключительно за счет РСФСР. В этой связи мне представляется, что если моей стране и суждено существовать в виде империи, то только в составе трех славянских народов — России, Белоруссии и Украины. Все остальные бывшие союзные республики ни в коем случае нельзя больше включать в единое с Россией государство: хватит русскому народу столетиями на своем трудовом горбу, на своей крови и упорном труде, своей мирового значения культуре втаскивать эти «цивилизационно отсталые нации», как определяет их современный выдающийся исследователь этих проблем, профессор Белградского университета Д. Симеунович, в цивилизацию ^{194}.

И, прежде чем перейти к описанию самой этой политической русской национальной трагедии, может быть и забегая вперед, но все же два слова — о причинах трагической гибели фигурантов «Ленинградского дела».

Причины политического поражения «ленинградцев» заключаются, на мой взгляд, в том, во-первых, что хотя их и называли всегда группой, но именно группой-то они никогда и не были.

А вот противостояла им в лице Маленкова, Берии, Хрущева действительно группа, слаженная, скрепленная взаимными политическими интересами, поднаторевшая за много лет в дворцовых интригах. Эта группа объединена была жизненным интересом: после ухода Сталина из жизни не потерять своего положения в руководстве страны. (Потом эти люди сойдутся в смертельной схватке друг с другом, но это уже будет в иных условиях, когда в высшем звене политической власти в СССР после смерти Сталина останутся только духовно и интеллектуально ущербные индивидуальности.)

Политическая слабость «ленинградцев» заключалась и в том, что они слишком рано уверовали в то, что Сталин в 1948 году искренне назвал своими преемниками по государственной и партийной линии после своего ухода из жизни Н. Вознесенского и А. Кузнецова. Их политическая наивность сказывалась буквально во всем. Так, тот же Алексей Кузнецов, едва только пришедший на партийный политический олимп, не нашел ничего лучшего для своего утверждения там, кроме грубых нападок на родного сына Сталина Кузакова. Причем сделал это публично, на заседании Политбюро ЦК, в присутствии самого генсека (об этом подробнее ниже).