Сталин: как это было? Феномен XX века

В одной из своих работ я привел слова известного русского историка, сына крепостного крестьянина, академика Русской академии Михаила Петровича Погодина (1800—1875), который, отражая мнение большинства народа Российской империи, заявил в 1836 году: «Русский государь родился, вырос из Русской земли, он приобрел все области с русскими людьми, русским трудом и русской кровью. Курляндия, Имеретия, Алеутия и Курилия суть воскрилия его ризы, полы его одежды, а его душегрейка есть святая Русь… Видеть в Государе не Русского, а соборного человека из живущих в России национальностей, это есть такая нелепость, которой ни один настоящий русский человек слышать не может без всякого негодования» ^{186}.

Но так было в XIX веке. А что сейчас?

Святослав Рыбас в своих размышлениях о «Ленинградском деле» применительно к сегодняшней ситуации пишет:

«В человеческом же и историческом плане “Ленинградское дело” продолжается до сей поры в силу ряда обстоятельств.

Созданное русскими государство никогда не было чисто русским и не однажды переживало потрясения, вызванные как раз сопротивлением русского же населения имперской политике руководителей страны.

Как однажды сказал славянофил Константин Аксаков, “русский народ не есть народ; это человечество” ^{187}. А быть “человечеством” бывает смертельно трудно.

На протяжении одного только XX века эта проблема по меньшей мере трижды поднималась до точки кипения: в 1917 году, в 1945—1950 годах и в 1985 — начале 1990 года. Ни разу она не была решена, но в первом и третьем случаях — дело закончилось срывом всех болтов с парового котла, разрушением государства и тяжким восстановительным процессом.

Разрушение СССР, обособление национальных республик и “освобождение” России от имперской миссии не привело к победе “русской национальной идеи” — за пределами Российской Федерации остались десятки миллионов соотечественников, она утратила многие исторические земли и геополитические преимущества.

Думается, эта проблема в принципе едва ли имеет линейное решение» ^{188}.

В принципе размышление интересное. Вот только 1917 год решал совсем не «русскую» проблему.

Но что имеется в виду под понятием национальное государство? По составу подданных? Но такого никогда и нигде не было, чтобы существовало, например, чисто немецкое, чисто французское или чисто английское государство. Та же Германия даже во времена Гитлера чисто немецкой не была. Да и сам Гитлер «чистым» немцем, как известно, не был.

Тогда в чем дело? На мой взгляд, если речь идет о национальном государстве, то при этом имеется в виду главным образом не столько этнический состав населения и правительства, сколько доминирующая в государстве политическая культура основной нации. При этом речь идет о культуре в широком понимании этого слова: от норм и форм государственного устройства до художественной культуры и сферы искусства и вплоть до обычаев и норм поведения в общественном месте, в быту, на улице.

В этом плане в истории Руси-России доминирующей всегда (всегда!) была русская культура, от времен «Русской правды» Владимира Мономаха, полностью опубликованной еще в 1123 году в качестве «конечного кодифицированного результата Древнего русского права» ^{189}, и до настоящего времени.

В принципе «ленинградцы» справедливо ставили вопрос о том, что государствообразующая нация в государстве ее же имени, да еще и составляющая абсолютное большинство населения страны, не может всегда оставаться на третьестепенных позициях и ролях в системе политического управления обществом. Многонациональный состав населения диктует правило, в соответствии с которым все инонациональные элементы имеют право на участие во властных структурах. Однако речь должна идти именно об участии во власти, но никак не о господстве малых наций над интересами государствообразующей нации (народа). Как это сформулировал однажды известный русский писатель из Санкт-Петербурга Александр Мелихов, «для всякого народа длительное унижение смерти не просто подобно, но оно и есть сама смерть. Поскольку народы создает не корысть, но гордость» ^{190}. По всей видимости, именно этим обстоятельством можно объяснить ничем иным не оправдываемое раздражение члена Политбюро, председателя Госплана СССР, заместителя председателя Совета Министров СССР (председателем Совмина был Сталин) Н. Вознесенского в отношении представителей других наций в руководстве страны, которое у него прорывалось слишком часто.

К слову сказать, незаслуженно подчиненное положение русских в сравнении с другими нациями уже тогда отмечали многие представители узкого руководства страны. Это проявлялось, в частности, в том, что в преддверии смерти Сталина ни у кого не было сомнения, что наследовать его власть должен представитель русской нации. Так, тот же А. Микоян в своих мемуарах написал: «Все понимали, что преемник Сталина будет русским» ^{191}.