Сталин. Операция «Ринг»

Охране Шелленберга чуть ли не с боем приходилось продираться вперед. На пути к Потсдаму они дважды попали под бомбежку, но избежали потерь и поломок. Незадолго до полуночи им удалось пробиться к вилле. Война обошла ее стороной. О себе она напоминала приглушенными вздохами земли, устало отзывавшейся на взрывы авиабомб. Немногословная охрана еще не разбежалась, и потому Шелленбергу не надо было опасаться рейдовых армейских и оперативно-боевых групп Смерша и 4-го управления НКГБ. Отказавшись от ужина, он выпил чашку чая и, вяло прожевав бутерброд, отправился в спальню. Сил принять душ уже не осталось. Раздевшись, он швырнул китель на стул и рухнул в постель. В меркнущем сознании промелькнула и погасла мысль: «Гиммлер – Гиммлером, но надо действовать и самому. Только бы не подвел Курмис. Завтра ты должен быть здесь! Завтра…»

Но этого завтра у нацистов уже не было. Наступило 16 апреля. День, который окончательно похоронил надежду фашистской верхушки на то, что битва за Берлин обернется для русских «немецким Сталинградом». Ранним утром войска 1-го Белорусского, позже 1-го Украинского фронтов перешли в решительное наступление на главную цель – столицу рейха Берлин. Перед этим в течение всей ночи первая линия обороны германских войск – 9-й общевойсковой, 4-й танковой армий и коммуникации к ним подверглись массированной бомбардировке советской авиации. Вслед за ней в бой вступила тяжелая артиллерия и обрушила стену огня на скопление военной техники, укрепленные опорные пункты, КП и узлы связи противника.

За три минуты до окончания артподготовки, по специальному сигналу – вертикальному лучу прожектора – в полосе наступления 3-й и 5-й ударных, 8-й гвардейской и 69-й армий 1-го Белорусского фронта одновременно были включены 143 зенитных прожектора и направлены на позиции гитлеровских войск. Ослепленные и деморализованные после ураганного артналета, в котором, казалось, ничего живого не могло уцелеть, они не смогли оказать серьезного сопротивления советским танкам и пехоте. К исходу дня им удалось прорвать передовой рубеж 9-й общевойсковой и 4-й танковой армий вермахта и выйти ко второй линии обороны Берлина.

Также стремительно развивалось наступление частей 1-го Украинского фронта. К исходу дня они сокрушили оборону противника и вклинились в его боевые порядки на глубину до 10 километров. Наибольших успехов им удалось добиться на направлении Котбус – Вейсвассер – Ниски. На отдельных участках советские ударные группировки, несмотря на отчаянное сопротивление немецких войск, прорвали вторую линию обороны и приблизились к Берлину на расстояние 25–30 километров.

Пытаясь спасти положение, Гитлер бросил против них свой последний резерв – элитные части – танковые дивизии «Охрана фюрера», «Богемия» и моторизованную дивизию СС «Норланд». Это позволило на время сбить темп наступления советских войск, но не остановило их продвижения. Подобно стенобитному тарану, ударные группировки 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов километр за километром взламывали эшелонированную оборону противника и неумолимо сжимали кольцо окружения вокруг столицы фашистской Германии.

Но ни Гитлер, ни Геринг, ни Гиммлер все еще не осознавали близости неизбежной катастрофы и продолжали призывать войска дать «последний, решительный бой большевистским ордам». Шелленберг был к ним совершенно глух. Измотанный физически и морально, он впервые за последние дни спал крепким сном. Разбудили его визг тормозов автомобиля под окном и отрывистые команды. Он открыл глаза, и первое, о чем подумал: «Где же ты, Курмис? Где? Почему молчишь?»

Внизу хлопнула дверь, и Шелленбергу показалось, что в холле прозвучал голос Курмиса.

«Мартин здесь! Хоть одна хорошая новость!» – оживился Шелленберг, рывком поднялся с кровати и прошлепал в душ.

Вода вернула ему утраченную свежесть и остроту мыслей. Приведя себя в порядок, он вышел в холл на втором этаже, где его ждали дежурный офицер и Курмис. Судя по виду, Мартин провел трудную ночь, но держался молодцом, на тщательно наглаженном мундире не было ни одной складки, а гладко выбритое лицо отливало легкой синевой.

«Молодчина, Мартин, настоящий боец! В тебе я не ошибся!» – повеселел Шелленберг и, энергично пожав руку, поинтересовался:

– Как добрался, Мартин?

– Извините за опоздание, господин бригадефюрер, на дорогах такое…

– Полноте, Мартин, я все понимаю! – остановил его Шелленберг и спросил: – Твоя группа в сборе?

– Да, господин бригадефюрер! Все находятся на объекте X.

– Превосходно! Что с группой Боксера?

– Она ждет моей команды.

– Хорошо. Об этом поговорим за завтраком, – Шелленберг не стал в присутствии непосвященных развивать опасную тему и обратился к дежурному офицеру: – Как обстановка на фронтах, Вилли?

Но и без ответа по его мрачному лицу догадался: хороших новостей ждать не приходится, и получил тому подтверждение.