Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953

Болгарская делегация согласилась с предложением главы СССР о срочном создании болгаро-югославской федерации, югославы от прямого ответа уклонились. По итогам встречи 11 февраля 1948 года обе страны подписали соглашение с СССР о предварительных консультациях по всем вопросам внешней политики.

Не менее жесткой критике Сталин подверг решение югославов отправить свои дивизии в Албанию.

– Вы совсем не консультировались с нами относительно ввода вашей армии в Албанию… – сказал вождь. – Это может привести к серьезным международным последствиям[151]. Албания – независимое государство! Как вы думаете? Юрисдикция или не юрисдикция, фактом остается то, что вы не проконсультировались с нами относительно отправки двух дивизий в Албанию.

На это глава югославской делегации Э. Кардель сказал, что не помнит ни одного внешнеполитического вопроса, по которому югославское правительство не консультировалось бы с советским.

– Это не так! Вы совсем не консультируетесь, – жестко парировал Сталин. – Это у вас не ошибка, это ваша политика – да, ваша политика![152]

По возвращении делегации из Москвы на заседании Политбюро ЦК КПЮ 1 марта 1948 года, Кардель рассказал о жесткой реакции со стороны Сталина на югославские действия. Дальнейшее развитие ситуации во многом зависело от двух людей: Сталина и Тито. Глава СССР начал нажим, имея для этого все основания. Теперь слово было за И. Б. Тито. Взяв слово, он сказал следующее: «На нас оказывается экономическое давление. Мы должны выдержать это давление. Речь идет о независимости нашей страны. Мы не пешки на шахматной доске. Мы должны ориентироваться только на собственные силы». Подчеркнув, что у Югославии нет разногласий с СССР в сфере внешней политики, югославский лидер высказался против создания федерации с Болгарией. Он заявил, что сам замысел этой федерации «напоминает троянского коня»[153].

Тито отказался подчиниться требованию Сталина о создании федерации с Болгарией. Тогда со стороны Кремля последовали новые шаги: из Югославии были отозваны все советские военные и гражданские советники. Справедливости ради стоит отметить, что Тито сделал попытку к примирению. Однако вместо того, чтобы признать свою неправоту, он указал, что недружественного поведения югославов по отношению к советским специалистам нет[154]. На это письмо из Москвы пришел ответ за подписью Сталина и Молотова, адресованный «товарищу Тито и другим членам ЦК КПЮ». В нем говорилось, что КПЮ не может называться ни демократической, ни большевистской, что Тито и товарищи отказались от классовой борьбы. Одновременно с этим Москва довела суть своих претензий к югославским коммунистам до всех остальных компартий, входивших в Коминформ[155]. Сталин ставил перед всеми выбор: вы со мной или с Тито? При такой постановке вопроса все восточноевропейские компартии ожидаемо приняли сторону Кремля. Таким образом, Сталин наглядно продемонстрировал Тито, что, выступая против «метрополии», тот сразу оказывается в международной изоляции. Безусловно, Кремль надеялся и на внутреннюю изоляцию Тито, который умудрился поссориться с непререкаемым на тот момент авторитетом, Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Припомним особое расположение сербов к России – и ловушка, в которую Сталин намеревался загнать хорвата Тито, будет понятна. Сталин был уверен, что тот пойдет на попятную и контроль над Югославией будет восстановлен. Вместо этого Тито начал чистку внутри своей страны. Просталинские члены Политбюро ЦК КПЮ Жуйович и Хебранг были сначала выведены из его состава, а затем и арестованы[156].

Между Белградом и Москвой начался обмен письмами, содержание которых становилось все острей. В итоге Сталин отказался прислать делегацию ЦК ВКП (б) в Югославию и пригласил югославов обсудить вопрос «принципиальных разногласий» на ближайшем заседании Информбюро. Вождь намеревался устроить Тито публичный суд и разнос с участием представителей всех остальных компартий. Понимая это, 17 мая 1948 года Тито ответил отказом.

Тогда из Москвы намекнули, что на мероприятии будет сам Сталин, и пригласили югославскую делегацию еще раз. Именно вопрос «ехать – не ехать» на заседание Информбюро стал второй видимой точкой разрыва коммунистов Югославии и коммунистов СССР. После очередного отказа Тито Кремль и другие страны советской зоны влияния начали резкое сворачивание экономических связей с Югославией. Когда в Москве в 1949 году будет создаваться Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ), то есть просоветский экономический блок, югославов туда даже не пригласят!