Сталин. Рефлексия (10 ночей 1941 года)

Жаль, капли эти было направлять не на кого Хоть и пошли бритты навстречу в главном нашем предложении – заключить пакт одновременно с подкрепляющей его военной конвенцией (пусть и секретной в некоторых положениях), но кого они нам прислали для ведения переговоров? Не министра, не заместителя министра: их делегацию возглавил человечек, отвечающий за городскую гауптвахту, да за организацию патрулей в этом городе⁷².... Майский о нем ни слова сообщить не мог, поскольку даже имени его не слышал. Все, что сумел нам доложить полпред (не сразу, причем), так это то, что сей старичок "близок ко двору", а также, что "саботаж тройственного пакта продолжается".

Но это мы и без него знали – в том числе потому, что делегация эта (вместе с французской, состоящей тоже не пойми из кого) прибыла к нам лишь через десять дней после ее создания. А мы их – честь по не чести (или по нечисти), официальные приемы по первому разряду (лучше бы по первой категории), состав нашей делегации – выше некуда, там и нарком, и начальник Генштаба… Весь синклит, двумя словами. А у этих нет даже официальных полномочий на заключение конвенции. У французов хоть права на ведение переговоров наличествовали, у англичан же вообще никакой бумажки не было. Но мы с ними все равно общались (аж семь заседаний провели!), и статус своей делегации не понизили – тот же Ворошилов с Шапошниковым на них свое время теряли… До двадцать первого августа – в этот день Клим сделал заявление о "перерыве" в переговорах. По указанию товарища Сталина.... Да и не будь товарища Сталина, решение было бы тем же:

"…делегации Великобритании и Франции представляли довольно плачевную фигуру. "Вы видите этих господ? – говорили хозяевам Кремля агенты Германии: если мы с вами разделим Польшу, они не посмеют шевельнуть пальцем". Подписывая соглашение, Сталин мог, в своей ограниченности, надеяться, что большой войны вообще не будет. Во всяком случае он покупал для себя возможность уклониться от участия в войне на ближайший период. А дальше "ближайшего периода" сейчас не думает никто."

Иудушкины слова. Смесь гадостей в мой адрес с признанием правоты обгаженного. И это не единственное, что Троцкий по этому поводу сказал, в целом верно сказал:

"Было бы, в самом деле, слишком наивно думать, что сотрудничество Сталина с Гитлером основано на взаимном доверии: эти господа слишком хорошо друг друга понимают. Во время переговоров в Москве летом прошлого года германская опасность могла и должна была казаться не только вполне реальной, но и совершенно непосредственной. Не без влияния Риббентропа в Кремле, как сказано, предполагали, что Англия и Франция останутся неподвижны перед совершившимся фактом разгрома Польши, и что у Гитлера руки могут оказаться развязанными для дальнейшего движения на Восток. В этих условиях вопрос о союзе с Германией естественно дополнялся вопросом о материальных гарантиях – против союзника. Весьма вероятно, что инициатива в этой области принадлежала динамическому партнеру, т. е. Гитлеру, который предложил осторожному и медлительному Сталину взять самому "гарантии" вооруженной рукой."