Сталинград

Для солдат 6-й армии лето 1942 года явилось последним более или менее спокойным. Казацкие станицы сильно отличались от деревень, преобразованных в колхозы. Местное население, в большей части своей оставшееся на местах, несмотря на строжайший приказ об эвакуации, относилось к немцам весьма дружелюбно. И это понятно, ведь многие здешние старики когда-то воевали против большевиков. К тому же всего за несколько недель до германского вторжения казаки поселка Шахты к северу от Ростова подняли восстание, провозгласив независимую республику. Восстание, конечно, было тут же подавлено войсками НКВД с откровенной, хотя и весьма предсказуемой жестокостью. К удивлению командующего 384-й пехотной дивизией, казаки остались дружелюбны даже после того, как подверглись мародерству со стороны немецких солдат. Они добровольно отдавали солдатам вермахта яйца, молоко, соленые огурцы, а иногда и целые окорока.

Командующий даже стал официально покупать у казаков гусей по цене 2 рейхсмарки за птицу. «Эти люди готовы отдать вам все, если обращаться с ними достойно, – записал он в своем дневнике. – Мы едим мед столовыми ложками до тех пор, пока нас не начинает тошнить, а по вечерам подкрепляемся вареной ветчиной». В то время как немецкие солдаты набивали желудки медом и ветчиной, Красная Армия терпела неудачу за неудачей. Сталин во всем винил своих генералов и продолжал менять командующих в тщетной надежде на то, что очередной полководец сможет гальванизировать сопротивление и переломить ситуацию. В войсках распространились пораженческие настроения, подрывающие веру в победу, отчасти восстановленную после контрнаступления под Москвой. К тому же Красная Армия не располагала нужным количеством хорошо подготовленных солдат и офицеров. Большая часть новобранцев, которых бросали в бой, имела лишь двенадцатидневную, а то и меньшую подготовку. Молодые крестьяне, призванные в армию из колхозов, понятия не имели о современном вооружении. Так, один кавалерист, нашедший в траве алюминиевую трубку, прикидывал, на что она может сгодиться в хозяйстве, до тех пор, пока трубка не взорвалась у него в руках. Оказалось, это была зажигательная бомба. Немцы не уставали удивляться тому, с каким пренебрежением относились русские командиры к жизням своих солдат. Яркий пример тому – оборонительные бои к западу от Дона. Всего три батальона без оружия и даже сухого пайка были посланы против 16-й танковой дивизии. Командир одного из них, сдавшийся после этой откровенной бойни в плен, сообщил противнику, что его явно пьяный начальник приказал немедленно без рассуждении поднимать людей в атаку. Последствия этого «сражения» были ужасны, в живых осталось всего семь человек.

Командиры Красной Армии по-прежнему боялись проявлять инициативу, помня еще времена «сталинских чисток». Однако после последних провалов на юге командный состав сильно изменился. У руля стали новые, энергичные, безжалостные и не страшащиеся НКВД командиры.

Успехи Жукова вселили надежду в сердца многих честолюбивых офицеров. Генерал Василий Чуйков, вскоре ставший командующим армией в Сталинграде, был одним из самых безжалостных представителей этого нового поколения командиров. Одолевавшие его вспышки гнева сравнимы, пожалуй, лишь с яростью самого Жукова. Внешне это был типичный славянин с грубым крестьянским лицом и густой шевелюрой. Он обожал солдатские шутки и с удовольствием смеялся над ними, обнажая при этом ряд золотых зубов.

Первые полгода войны Чуйков пропустил, будучи военным атташе в Китае. После отзыва он стал действующим командующим резервной армией близ Тулы. Позднее получил приказ перебросить свои неукомплектованные дивизии, которые отныне стали именоваться 54-й армией, к западу от Дона. Приказ был краток: остановить наступление немцев. Чуйков в сопровождении своего комиссара Константина Абрамова прибыл в штаб Сталинградского фронта 16 июля 1942 года. Ему было известно, что противник быстрым маршем движется к Дону, но подробностей никто не знал. 62-я армия расположилась по верхней части восточной излучины Дона, а Чуйков должен был прикрыть своими дивизиями нижнюю часть, южнее реки Чир. Понятно, что Чуйкова беспокоил моральный дух армии, поскольку он уже успел перехватить грузовик, угнанный офицерами одного из подразделений. «Бравые вояки» бежали в тыл, прихватив с собой канистры с горючим. К тому же справа от Чуйкова, выше по реке Чир, австрийская пехотная дивизия теснила три дивизии 52-й армии. Пленный капрал рассказал переводчику, что австрийцы безжалостно расстреливали прячущихся в окопах раненых красноармейцев. Чуть севернее немцам удалось прорвать оборону и, захватив станицу Каменская, отрезать часть полков 62-й армии. Немецкие разведывательные самолеты быстро выведали слабые места обороны русских и расположение авангарда армии Чуйкова. Так что генералу было от чего прийти в уныние.