Сталинград. 7 решающих дней

Один лейтенант, служивший в немецкой 14-й танковой дивизии, написал: «Мы уже 15 дней сражаемся за один дом с минометами, гранатами, пулеметами и штыками. К концу третьего дня тела 54 убитых немцев разбросаны в подвалах, на лестничных площадках и лестницах. Линия фронта проходит по коридору между сгоревшими комнатами; между этажами тонкий потолок. Подкрепления поступают из соседних домов по пожарным выходам и дымоходам. Непрерывные бои продолжаются с полудня до самой ночи. Перебегая с этажа на этаж, с черными от пота лицами, мы обмениваемся с врагами бросками ручных гранат, всюду взрывы, облака пыли, дыма, горы штукатурки, потоки крови, фрагменты мебели и человеческих трупов. Спросите у моих солдат, что значит полчаса рукопашного боя. И представьте себе Сталинград: 80 дней и 80 ночей рукопашных боев. Улицы измеряются теперь не метрами, а телами... Сталинград уже не город. Днем это огромное облако горящего слепящего дыма; это гигантская топка, освещаемая отсветом пламени. И когда наступает очередная ночь, такая же огненная, ревущая и кровавая, как все остальные, собаки, спасаясь, прыгают в Волгу' и в отчаянии плывут к противоположному берегу. Сталинградские ночи для них полный кошмар. Животные бегут из этого ада; самые прочные камни не могут долго продержаться; это под силу только людям».

Русский автор Константин Симонов написал для американского журнала «Тайм»: «Наступил вечер, мы стоим на окраине города. Перед нами — поле битвы: дымящиеся холмы и пылающие улицы. Все окутано синеваго-черным дымом, его время от времени прорезают световые стрелы зенитного огня. Все вокруг покрыто пеплом. Белые сигнальные ракеты немцев освещают линию фронта. Сначала мы слышим шум нацистских бомбардировщиков, потом взрывы их бомб. А затем рев наших бомбардировщиков, устремившихся на запад. Они сначала сбрасывают желтые сигнальные ракеты, чтобы осветить позиции немцев, а через несколько секунд свой смертоносный груз. На восточном берегу Волги мы могли увидеть, как действует система снабжения нашей армии. На пароме, которым мы переправляемся в Сталинград, рота красноармейцев, грутша медсестер и пять грузовиков с боеприпасами. Повсюду свистят бомбы. Рядом со мной сидит фельдшер, молодая украинская женщина Виктория Цепня. Это ее пятая переправа. Когда паром уже близко от берега, Виктория признается: «Знаете, всегда страшно сходить на берег. Я у'же дважды была ранена, один раз очень тяжело. Но я не верю, что могу погибнуть, ведь я еще и жить не начинала». Должно быть, у'жасно получить два ранения, сражаться 15 месяцев и в пятый раз входить в горящий город. Через 15 минут Виктория окажется среди пылающих домов, под градом шрапнели, под бомбежкой, она вынесет раненого солдата и погрузит его на паром. Вскоре она опять прибудет в город, в шестой раз. Вот мы в городе. Улицы у реки совсем темные, освещаются только вспышками от бомбовых ударов. В эти моменты очертания домов вы-

Лейтенант немецкой пехоты, вооруженный трофейным автоматом «ППШ-41». обыскивает искореженные груды металла и развалины в Сталинграде. Подобные участки были идеальным местом для снайперов, которые могли много часов просидеть в укрытии в ожидании неосторожного движения противника.

Офицер отдает короткие приказания своему взводу. У солдат базовое штурмовое снаряжение: плащ-палатки, фляжки с водой, шанцевый инструмент, боеприпасы — все, что позволяет продержаться на поле боя в течение нескольких дней, пока не будут подвезены свежие продукты и другие предметы снабжения.

ШТУРМОВОЕ ОРУДИЕ «5\иО III»