Сталинградский рубеж

В ночь на 16 ноября политрук Михаил Зуев из редакции дивизионной многотиражки, хороший спортсмен, доплыл, расталкивая шугу, до острова Зайцевский (ни одной лодки в расположении 138-й дивизии не оказалось) и передал оттуда по телефону донесение комдива. Полковник Людников докладывал: дивизия продолжает отбивать атаки превосходящих сил противника на прежних рубежах. Но из грузов, которые сбрасывали ей прилетавшие из-за Волги У-2, мало что попадало по назначению: слишком узка была полоска берега, где держались наши бойцы, а спуститься пониже самолетам не давал вражеский огонь. За первую ночь их работы дивизии досталось всего четыре пакета с продовольствием и четыре с боеприпасами, остальные попали к немцам или в Волгу.

Комдив резко сократил дневной паек. Но особенно нужны были патроны и гранаты. Часть бойцов ужо воевала трофейным оружием, боеприпасов к которому тоже было в обрез. Не хватало медикаментов, перевязочных материалов — число невывезенных раненых доходило до четырехсот.

Требовались срочные меры. Решили попытаться доставить самое необходимое на гребных лодках с острова Зайцевский. Собрали десятка два рыбацких лодок, снабдили их баграми и шестами — расталкивать лед. Гребцами пошли добровольцы из саперно-понтонной роты инженерного батальона, те же отважные и сноровистые ребята, которые обслуживали штабную переправу (уже не действовавшую с тех пор, как усилился ледоход).

В том, что лодки смогут преодолеть забитую шугой Денежную Воложку, особых сомнений не было. Артиллерийское прикрытие им организовали и с острова, и с нашего берега. Однако эта транспортная операция прошла не слишком удачно. Лодки попали под очень сильный огонь противника, несколько из них было разбито, на других убиты или ранены гребцы, и их понесло течением вместе со льдом. Где-то за Бекетовкой их вылавливали бойцы 64-й армии.

Но шесть лодок все же прорвались к «острову Людникова», доставив хоть немного боеприпасов. Были доставлены и батареи для радиопередатчика. Связь с отрезанной дивизией восстановилась.

К тому времени гитлеровцы, по-видимому, уже поняли, что дивизия закрепилась прочно, как ни мал участок берега, оставшийся за нею. (Потом Иван Ильич Людников говорил: «Немцы потому и не смогли нас уничтожить, что «пятачок» был такой маленький. Ни авиация, ни тяжелая артиллерия против нас не годились — неизбежно попадало бы и им самим».) Во всяком случае, противник изменил тактику. Не предпринимая больше крупных атак, он подолгу, целыми часами, бил прямой наводкой по какой-нибудь группе строений на переднем крае Людникова, а затем старался захватить их развалины, оторвав от плацдарма дивизии хоть несколько десятков квадратных метров.

Из расположения основных сил армии не прекращались попытки соединиться с Людниковым и восстановить по берегу сплошной фронт, оттеснив врага от Волги в районе Мезенской улицы. Не раз казалось, что это вот-вот удастся. Правофланговые подразделения 95-й дивизии Горишного закрепились наконец на участке с бензобаками, их отделяли от «острова Людникова» всего несколько сотен метров. Но оттуда, с «острова», продвигаться навстречу не могли, не хватало сил.

В тот вечер полковнику Горишному была вновь подтверждена задача восстановить локтевую связь с правым соседом. Решение командующего армией на 19 ноября, уже занесенное в журнал боевых действий, гласило: «…Частью сил контратаковать противника и соединиться с 138 сд».

«Часть сил», имевшаяся в виду (и включавшая решительно все, что могло участвовать в дальнейших контратаках на этом участке), была, правда, невелика. За последние сутки дивизия Горишного потеряла убитыми и ранеными до четырехсот человек. К исходу дня три ее стрелковых полка насчитывали 212, 91 и 330 штыков, а приданный батальон 92-й бригады — 44. Немногим больше людей было в сводном полку, оставшемся от дивизии Смехотворова. Все эти части, естественно, могли действовать лишь мелкими боевыми группами, на что и делался упор.

Как всегда, мы старались дать малочисленной пехоте максимальную поддержку артиллерией. Существовал особый, изо дня в день корректируемый, план артиллерийского обеспечения действий 95-й дивизии по соединению со 138-й.

* * *

Совещание у командарма заканчивалось, когда позвонили из штаба фронта. Кто-то из оперативного управления предупреждал, что скоро будет передан телеграфом важный приказ.

Мы посмотрели друг на друга, и, наверное, с минуту все молчали. Таких предупреждений раньше не бывало. О чем мог быть приказ? Думаю, каждый из нас об этом уже догадывался, только не решался высказать свою догадку вслух: слишком горько было бы обмануться…

Молчание нарушил Кузьма Акимович Гуров. Взволнованно поднявшись с места, он сказал, что это должен быть приказ о переходе наших войск в контрнаступление.

Горячая убежденность члена Военного совета передалась и нам. Догадки превращались в уверенность. Я почувствовал, что тоже уже нисколько не сомневаюсь — важный приказ будет об этом, ни о чем другом!