Сталинизм и война

Мельтюхов, как правило, лишь сообщает различные точки зрения, не высказывая собственного мнения. Такая описа-тельность недопустима в науке. Историография же вообще немыслима без оценок и критики. Автор справедливо замечает слабую изученность темы «Красная армия накануне войны», такую же источниковую основу, осуждает апологетику и сам… впадает в ту же односторонность. Так, он безосновательно утверждает, что в предвоенных трудах советских теоретиков доминировала «идея внезапного упреждающего удара», ее «полностью разделяли» руководители НКО и ГШ. Ссылка на «мнение В. Суворова и И. Гоффмана» (ФРГ), уже отвергнутого наукой, не усиливает позиции автора. Вслед за ними он реабилитирует фашизм и обвиняет в агрессивности СССР, закрывает глаза на шоковое состояние советского руководства. Слабо подготовленный в военно-теоретическом отношении критик не сумел оценить освещение советскими историками всего комплекса вопросов, связанных с внезапным нападением на СССР. По утверждению Мельтюхова, некие «положения» Резуна «опираются на серьезную базу исторических фактов» и до сих пор «не поколеблены», а ничтожные по своему содержанию книги Резуна будто бы ставят «научные проблемы», содержат «новую концепцию».

Было бы ошибочным не замечать определенные достижения ряда авторов из «Советской историографии». Таковы новые материалы и мысли в статьях об архивном деле СССР — РФ или статья М. Ферретти (Италия), подлинного «диссидента» в этом сборнике. Касаясь современной отечественной историографии, он с полным основанием недоумевает, почему «на смену обличению сталинизма» пришла «радикальная критика Октябрьской революции, замешанная на ностальгии по царской России»; почему «демократы» стремятся не понять сталинизм, а «вычеркнуть» его из своей памяти; почему они нелепо восхищаются Пиночетом и Столыпиным и наделили Ельцина такой властью, что «открыли путь к авторитарному перерождению политической жизни». Автор пишет о нищих духом идеологах, вновь «претендующих на монопольное владение истиной». Они стремятся «избавиться от личной ответственности», проявляют нетерпимость и «безальтернативность мышления, леденящим образцом которого был Сталин». Они вновь возводят телевидение «в ранг агитпропа». Оно «бесконечно убеждает» в правильности «единственного пути — шоковой терапии».

Естественно, деление современной отечественной литературы о сталинизме и второй мировой войне на три направления весьма условно. Есть, в частности, книги, которые не могут быть отнесены ни к одному из названных направлений. Такова, например, «Тайная история России. XX век. Эпоха Сталина» О. Платонова (1996). Ее основные идеи — это монархизм, православие, великоросский шовинизм, антисемитизм, антизападничество, антисоветизм. По мнению автора, в 1930—1940-е гг. СССР был в центре вселенной. Вторая мировая война была направлена главным образом против СССР и России. При описании внутренней истории страны внимание автора преимущественно сосредоточено на проблемах «Сталин и церковь», «Сталин и евреи».

Глава вторая Сталинизм и происхождение второй мировой войны

В литературе разных стран и направлений представлены самые различные точки зрения на происхождение второй мировой войны и причастность к этому СССР и его лидера Сталина. Пишут о противостоянии двух систем — капиталистической и социалистической. Но это, по крайней мере, некорректно. Было лишь одно государство (а не «система»), которое претенциозно называлось «социалистическим». Война же возникла внутри капиталистического мира. Место СССР в «мировом концерте» 30-х гг., как и его возможности столкнуть друг с другом своих вероятных противников, нельзя преувеличивать. По аналогии с первой выводят и вторую мировую войну из борьбы империалистических государств за рынки сбыта. Но фашистские инициаторы последней из этих войн далеко не ограничивали свои претензии лишь захватом рынков. Сообщают о «реванше германского империализма». Но он вернул утраченное им в 1918 г. в основном еще до 1 сентября 1939 г. Предлагают версию: «передел мира между Германией и СССР». Но несправедливо сбрасывать со счетов другие великие державы, так же как и ставить на одну доску Германию и СССР. Даже если будущие историки раскроют какие-то новые документы о соответствующих планах Сталина, его реальные действия нельзя будет сравнить с фактически совершенными Гитлером агрессивными действиями.