Сталинизм и война

По мнению Ивашова и Емелина, сталинское право было менее гуманным относительно пленных, чем Соборное уложение 1649 г. и Артикулы Воинские 1715 г. Это подтверждает факты и нового времени. Русские пленные во время войны с Японией были окружены высоким уважением на Родине. Потерпевшие поражение по воле бездарного начальства русские солдаты и офицеры встретили вполне человеческое отношение в Японии. Аналогичная картина наблюдалась в странах — участницах первой мировой войны. Даже в условиях гражданской войны 1918–1922 гг., жестокость которой отдельные авторы без изучения предмета объявили «особой, наибольшей», дела обстояли иначе. В мае 1918 г. Ленин подписал постановление СНК. В нем говорилось: «Главная задача Русского Красного Креста есть помощь военнопленным», и он должен приложить к этому делу «всю энергию и все имеющиеся в его распоряжении средства». В том же году V Всероссийский съезд Советов послал обращение: «…съезд шлет горячий привет нашим пленным, томящимся на чужбине, и с нетерпением ждет возвращения братьев-солдат… Советская власть обязана и при самых трудных условиях сделать все возможное для обеспечения братьев военнопленных». Красная Армия сохраняла эту традицию. Красноармейцы, захваченные белыми в плен, после освобождения или побега тут же без всяких сложностей снова становились в строй. Постановления СНК 1918–1920 гг. обеспечивали денежное довольствие военнопленных. Для компенсации выделялось 200 млн. рублей. Гуманное отношение к пленным сохранялось в большинстве стран и в годы второй мировой войны. Вернувшиеся из плена военнослужащие английской армии даже пользовались определенными привилегиями. В США семьям пропавших без вести и пленных предоставлялись различные пособия. В фашистской Германии отношение к военнослужащим вермахта, вернувшимся даже из советского плена, было вполне гуманным.

Б. Каневский не согласен с теми, кто считает, что «плен — это чуть ли не закономерность на войне». Но плен — это такая же реальность, как ранение, смерть, вывод части на переформирование и т. д. Вполне правомерен переход в плен при условии, когда сопротивление стало бессмысленным. Говорят о самоубийстве, но заметим вскользь, для него также нужны соответствующие условия. Хорошо, если есть пистолет или граната, а если у солдата трехлинейная винтовка? Чтобы выполнить языческие требования, мало одной готовности покончить с собой, нужно, чтобы намеревающийся пленить вас, предоставил вам условия и время для самоубийства.

Захват в плен, пребывание в плену узаконено международными соглашениями, в первую очередь Гаагскими (1907) и Женевскими (1929 и 1949) конвенциями. Дополнительный протокол к конвенции 1949 г. СССР ратифицировал лишь 4 августа 1989 г. Это означает, что СССР не признавал названных конвенций, хотя выполнял их требования лишь относительно пленных солдат и офицеров противника, но не собственных. Кстати, с отношением СССР к этим конвенциям никаким образом не связано преднамеренное истребление фашистским руководством миллионов советских военнопленных. Международное право и общечеловеческая мораль считают плен неприкосновенным как суверенитет народа и священным как несчастье. Военнопленные — не преступники, они не могут привлекаться к ответственности за то, что оказались в плену, наоборот, они — страдающая сторона. Тезис Сталина: «все пленные — изменники» грубо нарушает давно принятый цивилизованным миром принцип презумпции невиновности. Он был закреплен Декларацией прав человека, принятой ООН 10 декабря 1948 г. Согласно ей обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. В СССР репрессивные меры к советским военнопленным применялись вплоть до 1956 г., когда было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об устранении последствий грубых нарушений законности в отношении бывших военнопленных и членов их семей». Однако это постановление выполнялось далеко не последовательно. В частности, не были изменены соответствующие трактовки плена в уставах. Но дело не только в репрессиях. Правительство Сталина не использовало свои права и возможности оказать помощь советским военнопленным во время войны, лишило их привилегий участников войны.

Все возвратившиеся из плена подлежали проверке НКВД. Согласно решению ГКО от 27 декабря 1941 г. создавались специальные лагеря. По официальным данным, до 1 октября 1944 г. такую проверку прошли 354 592 человека. Из них 18 382 человека были отправлены в штурмовые батальоны, 11 556 арестовано. В мае 1945 г. согласно директиве Сталина было создано при белорусских и украинских фронтах еще 100 лагерей, на 10 000 человек каждый. В них размещались бывшие военнопленные и репатриируемые. Многие из них попали в ГУЛАГ[301].