Сталинизм и война

Ничто так не способствовало уничтожению наиболее активной части населения, как порочный в профессиональном и нравственном отношениях метод руководства войной. На его формирование оказал особое влияние одиозный приказ № 270 Cтавки от 16 августа 1941 г. Определенная часть военных историков пытается представить приказ в розовом свете. Л. Ивашов и А. Емелин «с точки зрения морали» отводят этому приказу «положительную роль», поскольку он содержит «справедливое требование» выполнять воинский долг. Защищая искаженную приказом № 270 трактовку плена, критикуют редакцию «Известий» и академика Самсонова журналист В. Филатов и юрист И. Шеховцев. Однако на самом деле приказ № 270 приобрел дурную славу именно тем, что его авторы стремились осуществить «справедливые требования» безнравственными и противоправными средствами. Как раз «с точки зрения морали» приказ и оказал самое пагубное воздействие на РККА.

В статье, сопровождающей публикацию текста приказа, Военно-исторический журнал (1988, № 9) называет его «старым, но грозным оружием». Авторы голословно отвергают, как необоснованные, данные науки о числе красноармейцев, оказавшихся в плену. Вопреки истине утверждают они, что «уже в сентябре количество сдавшихся в плен резко пошло на убыль». Такими методами они пытаются доказать эффективность приказа № 270. В статье шизофреническим термином «нематросовы» фактически названа та часть армии, которая не покончила самоубийством. Именно для нее будто бы «и пишутся такие приказы, как № 270». Авторы игнорируют, что миллионы людей нельзя клеймить как «злостных дезертиров и предателей». Не отрицая фактов преднамеренного перехода на сторону врага ряда военнослужащих РККА (число их еще не установлено), необходимо решительно подчеркнуть, что подавляющее большинство людей оказалось в плену по вине высшего военно-политического руководства. Судьба кадровой армии в 1941 г. еще раз подтвердила вывод о полной безответственности сталинского режима перед гражданами СССР.

Именно Сталин, Тимошенко, Жуков и другие приближенные «вождя» позволили противнику создавать многочисленные «котлы» от Белоруссии до Венгрии в 1941–1945 гг.

В сопроводительной статье по существу воспроизведена точка зрения Сталина. По иронии судьбы тезис о добровольном переходе миллионов красноармейцев на сторону вермахта (при небольших модификациях) разделили и Сталин, и Гитлер с их последователями. Слухи об «измене», распространявшиеся еще в военные годы, были выгодны Сталину и его группе. Таким путем они пытались снять с себя тяжелую вину. Это не ограничивалось лишь первыми неделями войны. Так же объясняли гибель 2-й ударной армии (1942). В этом обвинили Власова, который очень кстати был в это время уже в плену. В действительности он принял армию, уже находившуюся в катастрофическом положении. Тезис о сдаче миллионов отвергают представители зарубежной научной историографии. Б. Бонвеч, например, полагает, что факт пленения вермахтом свыше 5 млн. вовсе не свидетельствует о «готовности» большей части населения СССР выступить на стороне противника. Генерал-фельдмаршал В. Лееб, подчеркивая «тяжелый характер боевых действий и упорство русских», приводил удивившие его сведения из донесения 18-й армии за 4 августа 1941 г.: «40 пленных и 500 убитых русских». М. Бухсвайлер в книге об Украине накануне и в начале войны подчеркивает необоснованный характер «огульных обвинений», предъявленных сталинским режимом к бывшим военнопленным.

Автор весьма содержательного труда о партизанском движении в Белоруссии В. Виленхик подчеркивает очень малое число коллаборационистов, которых удалось завербовать оккупантам. Отмечая, что в РОА было лишь около 50 тыс. человек, Бонвеч и другие ученые показывают «ничтожную военную и политическую ценность» этой армии, пишут о ней как о «пропагандистском вымысле» фашистов, «мыльном пузыре». Не принесли ей славы ни старые неофашисты, ни новые «демократические» ее апологеты. В целом изменнический характер РОА не подлежит сомнению. Тезис крайних реакционеров о Власове как о «патриоте» ложен. Будучи хорошо информированным о фашизме, его целях в Восточной Европе, генерал не мог не понимать, что идея освобождения СССР от сталинизма в союзе с фашистами несостоятельна. По данным Якобсена, даже многие рядовые «власовцы», с горечью отмечали: мы знаем, против кого мы воюем, но не знаем, за что… И тем не менее при изучении коллаборационизма необходимо учитывать, что РОА и подобные ей казачий корпус, национальные легионы могли быть созданы фашистами не без влияния сталинизма. В какой-то мере их появление было реакцией в первую очередь на общую жестокость по отношению к оказавшимся в плену, к их родственникам, на жестокие репрессии по отношению к командирам, чьи подразделения, части, соединения потерпели неудачу, реакцией в целом на сталинизм[299].