Сталинские соколы

И действительно, через пару дней нас перевели в тыл. Полк переформировали, остававшиеся две эскадрильи перевооружили на английские Харрикейны. Английскими они были уже относительно, так как перед отправкой на фронт на самолеты установили более толстую броню и новое вооружение. Мой «Харитон», как прозвали Харрикейны летчики, был вооружен двумя 20-мм пушками ШВАК и двумя 12,7мм пулеметами. По сравнению с пулеметным вооружением МиГа, на котором я так и не вылетел – это было мощное оружие. «Горбатый Харитон» по весу, мощности двигателя, скоростным характеристикам и виражу был практически равен «первому» Яку – несколько легче и слабее МиГа, значительно уступая последнему в скорости, но имея более мощное вооружения и меньший радиус виража. В целом, это был как бы «усредненный» истребитель. на малых высотах уступал в горизонтальном маневре Яку, но превосходил МиГ, на больших – превосходил Як в любом маневре, но проигрывал МиГу в скороподъемности. Его главным преимуществом по сравнению с нашими самолетами было то, что он сохранял свои качества в любом диапазоне высот, тогда как МиГ-3 был явно высотным самолетом, а невысотный двигатель Як-1 на высотах более трех-четырех километров резко терял мощность. Харрикейн не был мечтой пилотажника, зато он был идеальным самолетом для уничтожения бомбардировщиков, что продемонстрировали англичане два года назад. В отличие от поликарповского И-16, Харрикейн был устойчивым самолетом, доступным летчику начальной квалификации. Несмотря на свой значительный перерыв – почти в полгода, я, прослушав вместе с остальным летным составом теоретический курс, без труда вылетел самостоятельно на второй день практических занятий. На второй, потому что в первый день я, освоив работу двигателем, самостоятельно вырулив на полосу «змейкой», дал полный газ разбежался и, подняв хвост, оторвался от земли, пролетев несколько десятков метров на высоте выравнивания, приземлился на полосу. На следующий день я выполнил ознакомительный полет над аэродромом на простой пилотаж и несколько полетов по кругу. Оборудование кабины по наличию пилотажно-навигационных приборов показалось верхом технической мысли, правда, выявился существенный недостаток – усилив защиту и вооружение, наши инженеры не заменили английские приборы и таким образом. барометрический высотомер высоту показывал в футах, а указатель скорости – скорость в милях в час. Если со скоростью это не было серьезной проблемой, нужно было просто выучить полетные скорости по фактическому показанию прибора, то с высотой получалось довольно неудобно, говорят тебе. «высота четыре семь», и думай, сколько нужно набрать в футах четыре тысячи семьсот метров. Я сделал себе табличку от ста до трех тысяч метров, сколько это в футах, делать больше – таблица бы получилась громоздкой, и прикрепил ее в кабине по правому борту в специальной ячейке. Ничего, привыкну. Еще, каждый «Харитон» был оборудован приемо-передающей радиостанцией, автономной работы которой хватало часа на два.

С 11 августа наш полк в составе двух эскадрилий и двадцати трех Харрикейнов начал перебазирование обратно на фронт на Ораниенбаумский плацдарм.

Наверное, я был самым неопытным летчиком из трех десятков пилотов вернувшихся на передовую, но теперь у меня был «свой» самолет в стандартной серо-зеленой камуфляжной окраске с бортовым номером «4».

Ситуация на фронте была следующей. Ленинград все еще находился в плотном кольце блокады. Впереди была осень, за ней холодная зима. Ставка планировала нанести удар в направлении Синявино – Мга силами Волховского и Ленинградского фронтов навстречу друг другу с целью прорвать блокаду, выйдя на рубеж Дубровка – Красный Бор. Нашему полку предстояло участвовать в поддержке наземных войск и штурмовиков. В данный момент наши войска вели кровопролитные бои в районе Усть – Тосно. Как и прежде, большое внимание уделялось защите Ладожского озера – источнику снабжения осажденного города. Так что работы полку хватало.

14 августа 1942 года утром самолеты нашего ГИАПа уже вылетали на сопровождение штурмовиков над Финским заливом, Илы наносили удар по финским катерам. На обратном пути вся группа была атакована семеркой Брюстеров. Наши, потеряв один Харрикейн, сбили одного финна. После полудня меня вызвал к себе зам. командира эскадрильи Семен Иванович Львов.

– Сегодня полетишь со мной на охоту в район Тютерс – Курголово, будем сбивать всех фашистов, кого найдем, посчитаемся за Петю Чепелкина. Готов?

– Готов! – отвечаю. Петю сбили в недавнем бою.