Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

С докладом на собрании актива выступил Лазарь Каганович. Казалось бы, принятое постановление должно было стать преградой для распространения беззакония. Но впоследствии произошло иное. Ягода предпринял активную деятельность, для того чтобы избавиться от конкурентов. Он ухитрился восстановить свое влияние, и вскоре он обрел в карательном ведомстве всю полноту власти. Уже в 1932 году прекратил работу в ОГПУ Акулов. Он был переведен секретарем ЦК КПБ(У) по Донбассу, в 1934 году уехал первым секретарем в Омск и Дмитрий Булатов.

Полный портрет Г. Ягоды, одного из основателей пресловутого ГУЛАГа, еще не создан. Действительные его дела остались скрыты от огласки. В частности, мало кто знает, что именно Ягода без санкции ЦК распорядился создать в лагерях НКВД отделения судов для рассмотрения дел о преступлениях. Лишь в середине 30-х годов эта практика была отменена Вышинским.

Поэтому следует отметить, что расчет, основанный на документе, о котором речь пойдет позже, показывает: результатом основной деятельности Ягоды стало то, что только с 1930 по 1933 год за контрреволюционные преступления было осуждено 453 678 человек; из них за этот период умерло в лагерях и было расстреляно 330 820 человек. Но это были «маленькие люди».

Обратим внимание и еще на один факт. Именно в это время в центральном аппарате ОГПУ появился сын торговца – разорившегося владельца кирпичного завода из Сибири – Матвей Берман. Назначенный 15 июня 1931 года заместителем, а с 9 июля 1932 года – начальником Главного управления лагерей. Именно он и стал непосредственным создателем ГУЛАГа.

Но еще накануне этих событий, в июне 1931 года, кадровые перестановки произошли в армии. Вместо литовца Уборевича начальником вооружения РККА и заместителем наркома и председателя РВС Ворошилова был назначен «любимец Троцкого» – Тухачевский.

Однако вернемся к коллективизации. Сталин не забывал о деревне. Уже после описанных выше перестановок, накануне его отъезда в отпуск, 2 августа ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпах коллективизации и задачах укрепления колхозов».

Реформа деревни продолжалась, и казалось бы, деловые планы и конкретные шаги Сталина должны были встретить поддержку всех слоев общества. Но этого не произошло. Именно в наиболее трудном для страны 1931 году оппозиция активизировала свою деятельность. В это время в претендентах на действующую роль в политике недостатка не было. И все-таки главным противником Сталина оставался Троцкий. Переполненный злобой и томившийся от безделья «в заграницах», он не оставлял надежд на триумфальное возвращение в страну; «демон в галифе» и «патриарх бюрократов » вновь начал собирать силы.

Еще с июля 1929 года Троцкий стал издавать за рубежом «Бюллетень оппозиции», переправляя его в СССР. «Члены партии, – пишет Исаак Дойчер, – возвращавшиеся из загранкомандировок, особенно сотрудники посольств, контрабандой привозили «Бюллетень» и распространяли среди друзей». Читать его украдкой стало такой же модой, как позже упоенно набрасывались на самиздат. Упрочивалась и обратная связь. За границу шли письма и даже посылки. Имена их авторов появлялись под статьями и «тезисами» в «Бюллетене оппозиции».

Однако решающую роль в дальнейшем развороте и перипетиях судеб многих людей сыграло почти непримечательное событие. 30 мая 1931 года в торговом зале одного из берлинских универмагов встретились два человека. Одним из них был командированный из СССР в Германию Иван Никитич Смирнов. Вторым – сын и правая рука Троцкого – Лев Седов.

Выходец из крестьян Рязанской губернии И.Н. Смирнов, безусловно, являлся колоритной фигурой. Но его неизменной страстью, своеобразным хобби являлась организация подполья. Это благодаря ему во время Гражданской войны Тухачевскому удалось прослыть «покорителем Сибири». Дело в том, что еще до подхода 5-й армии, догонявшей откатывающихся на восток белых, Смирнов предварительно «организовывал захват городов партизанскими отрядами».

Пожалуй, попади Смирнов в рай, то и там появилось бы хорошо законспирированное широкое подполье. Но оказаться в раю ему было не суждено. Хотя бы потому, что Смирнов становился неизменным участником всех оппозиций. В 1923 году он подписал «Заявление 46», в 1927 году – «Заявление 83»; в результате в этом же году XV съезд исключил его из партии. Правда, в октябре 1929 года он заявил, что «порвал с троцкизмом». Поэтому в мае 1930 года его восстановили в ВКП(б) и назначили управляющим «Главтрансмашстроя».