Сталкер из Суррея

— Особую важность представляет все, что происходило в районе торгово-развлекательного комплекса «Кью-Ритейл-парк» и Национального архива в вечер, когда произошло убийство, — пояснил он. Также Роб сообщил им и другие даты, которые называл Джастин Кинг, и упомянул двадцать третье число, когда Джули обращалась в полицейский участок в Ричмонде.

Он включил новости в шесть часов. Было странно видеть себя по телевизору, по ощущениям Роб смотрел на более работоспособную, более профессиональную версию себя самого. Волосы хорошо лежали, пиджак был застегнут, ему даже удалось выглядеть спокойным и собранным и при этом создать ощущение безотлагательности. Роб задумался, видела ли Иветт эту программу.

«Господи, пусть хоть кто-то что-то видел», — молился он. Затем у него зазвонил телефон.

— Инспектор Миллер, — ответил детектив, даже не взглянув на номер и продолжая смотреть на плоский телевизионный экран.

— Роб, это Тони. Только что видел тебя по телику. Растешь, друг? Идешь в гору?

Роб оторвал глаза от экрана и улыбнулся. Тони был старым другом и очень востребованным криминальным профайлером. Если кто-то из них и шел в гору, то это Тони. Они познакомились, когда Роб учился в полицейской академии.

— Что-то в этом роде. Спасибо, что перезвонил. Послушай, дружище, мне нужно с тобой посоветоваться. Ты занят сегодня вечером?

— По делу сталкера, да?

— Как ты догадался?

Тони рассмеялся, это был низкий звук, который поднимался вверх у него из живота. Он всегда умел заразительно смеяться.

— Мой сын сегодня играет в футбол, участвует в турнире. Могу встретиться в восемь. Устраивает?

— Отлично. Как насчет «Крикетистов»?

Этот паб располагался на Ричмонд-Грин и пользовался популярностью у любителей крикета, а также у тех, кто приходил посмотреть на игру местной команды на зеленом поле во второй половине дня по субботам в летний период. В другое время года это было тихое место, где удобно поговорить.

— Буду.

* * *

— Вначале, говоря о преступлении, давай посмотрим на «что» и «почему», а после этого сосредоточимся на «кто», — заговорил Тони после того, как они обменялись любезностями.

Робу было приятно снова встретиться со старым другом. Выглядел Тони отлично — здоровый, в прекрасной форме, а мелкие морщинки вокруг глаз свидетельствовали о том, что он часто смеется и счастлив в семейной жизни. Он сообщил Робу, что теперь у него двое детей, а его жена Ким только что вернулась на работу. Она была медсестрой, работала в местной больнице «Траст», входящей в Государственную систему здравоохранения. Услышав все эти новости про семью Тони, Роб почувствовал укол зависти. Какая же у Тони комфортная счастливая жизнь! У Иветт, конечно, роскошное тело, и большинство мужчин пораженно смотрят на него, но она четко дала понять, что не желает иметь детей. Они обсуждали это, еще когда встречались, до того, как он сделал предложение. Иветт посчитала важным сразу предупредить его об этом. Вопрос не подлежит обсуждению. Точка. Роб особо не думал о детях, его карьера как раз пошла в гору, и он был уверен, что это вообще не проблема. Но теперь, слушая рассказ Тони о том, как он по субботам играет в футбол со своим сыном и вместе с ним ходит на матчи «Арсенала», он внезапно растерял былую уверенность.

Роб заставил себя вернуться к делу:

— «Что» и «почему»?

— Да. Если б мне потребовалось составить психологический портрет твоего убийцы, то я должен был бы выяснить, что за преступление он совершил и почему. Например, что важно в поведенческом плане, почему преступление было совершено так, как было совершено? Основываясь на этом, я осмелюсь предположить, что за человек совершил это преступление по этим причинам.

— Осмелишься предположить? Я надеялся на нечто большее.

Тони снова рассмеялся:

— В конечном итоге вся моя работа состоит из догадок, хотя и тщательно продуманных, и в результате получается вполне эффективно. Большинство преступников демонстрируют определенную модель поведения, но к этому мы придем позднее.

Роб глотнул пиво. По вкусу оно напоминало манну небесную после горького кофе из кофемашины в участке, который он пил весь день.

— Жертву звали Джули Эндрюс, ей было двадцать шесть лет, она работала в Национальном архиве в Кью. На нее напали по пути домой, затащили в кусты, изнасиловали и задушили.

Тони никак не отреагировал:

— Как ее изнасиловали? Связали каким-то особым образом? Что-то забрали у нее? Задушили до или после изнасилования?

Вопросы сыпались один за другим, и Роб порадовался, что друг предложил встретиться сегодня вечером.

— Руки связали скотчем над головой, а потом привязали к стволу небольшого дерева. Другим куском скотча заклеили рот. — Роб заставил себя мысленно вернуться на мокрую тропу у реки. — У нее на запястьях остались следы — она пыталась высвободиться из пут. Патологоанатом сказал, что девушка, вероятно, сильно сопротивлялась.

— И из-за этого у сталкера, вероятно, возникли сложности, — заметил Тони. — Как он ее усмирил? Он должен был это сделать, чтобы связать жертву.

Роб приподнял брови:

— Ты прекрасно разбираешься в этих ужасах, Тони.